Франсин Риверс - Воин [The Warrior]

Пророк простер руку. — Вот человек, которого Господь избрал в цари вам. Нет подобного ему во всем Израиле!

Ионафан заметил, как презрительно усмехаются и перешептываются между собой иудеяне. К счастью, подавляющее большинство народа восклицало:

— Слава царю!

— Слушайте слово Господне! — обратился к народу Самуил. Саул стоял рядом с прозорливцем, лицом к людям. Самуил развернул свиток и начал читать из него. Одни стояли тихо, прислушиваясь. Многие другие проявляли нетерпение. Некоторые перешептывались. Самуил оглядел народ.

— Господь предупреждал, что наступит день, когда вы попросите себе царя. Он сказал, что царь должен быть из среды братьев ваших израильтян, не иноземец, — он обернулся к Саулу. — Царь не должен расширять свои конюшни и посылать людей своих в Египет покупать себе коней, ибо Господь заповедал вам: «Никогда не возвращайтесь в Египет». Не должен царь брать себе много жен, чтобы не отвратили они его сердце от Господа. И не должен накапливать себе серебра и золота чрезмерно.

Самуил взял свиток поменьше, возложил на алтарь, сооруженный им из камней, и передал Тору Саулу.

— Саул, сын Киса, сына Авиила, сына Церона, сына Бехорафа, сына Афия, Вениамитянина, тебе надлежит сделать для себя список Закона сего со свитка и присутствии священников левитов, чтобы он был у тебя, и ты читал его во все дни жизни своей. Так научишься ты бояться Господа Бога своего, исполняя все слова Закона сего и постановления сего. Если будешь читать его постоянно, это не даст тебе возгордиться, поставив себя выше братьев своих из народа твоего в сердце твоем. И поможет не уклониться от Закона ни на йоту. И тогда будешь долго на престоле своем, и потомки твои будут царствовать над поколениями Израиля.

Саул взял свиток и держал, как держат меч. Самуил повернул его лицом к народу. Стиснув челюсти, Саул смотрел на тысячи тысяч обращенных к нему лиц. Смотрел и молчал.

Ионафан был исполнен гордости, глядя на отца. Никто не сказал бы, что тот жаждал царской власти. Пожалуй, он относился к ней со всем энтузиазмом человека, которому только что вынесен смертный приговор. Но ни единый человек во всем Израиле не походил на царя более, чем Саул, сын Киса.

— Господь, помоги мне быть хорошим помощником отцу, во что бы то ни стало, — молился Ионафан. — Когда он будет нуждаться в защите, дай мне сил. Когда ему нужен будет совет, дай мудрости. Окружи его сильными мужами, храбрыми воинами, которые будут бояться Тебя и верно служить своему царю.

Ионафан думал, что теперь жизнь их изменится, но едва семейство добралось до Гивы, отец вернулся на поле, оставив без приказаний всех, кто последовал за ним, желая исполнить любое царское распоряжение. Они разбили шатры вокруг города и ждали.

— Ты будешь делать список Закона, отец?

— Сначала поле.

Обеспокоенный, Ионафан пошел к матери.

— Так повелел ему прозорливец, мама. Самуил, конечно же, будет недоволен, если отец не исполнит то, что он сказал.

— Ионафан, Саул теперь царь Израиля, а всякий царь делает то, что ему угодно. Если отец не захочет переписывать Закон, ничего не поделаешь. Не трать время, пытаясь его переубедить. Возьми Киса. Уж на что силен твой дед, удалось ли ему хоть раз одолеть Саула?

— Нет.

— Твой отец не рвался царствовать, но нравится ему это или нет, он теперь царь. А ты, хочешь — не хочешь, — царевич, наследник престола.

Мать Ионафана была не из тех, кто бросает слова на ветер. Каждое из них говорилось не просто так.

— К чему ты клонишь, мама? Лучше скажи прямо.

Она развела руками. — Женское ли дело — указывать мужчине, как ему поступать?

— Все, что я хочу — это служить отцу.

Она сложила руки на коленях и загадочно улыбнулась. — Так служи.

Ну что же. Если у отца нет времени переписывать Закон, тогда этим займется он.

Он пошел на поле и попросил разрешения отправиться в школу пророков в Навафе. Саул кивнул. — Покончи с этим делом как можно скорее и возвращайся домой. — Он обнял Ионафана, поцеловал его и отпустил.

Вернувшись домой, Ионафан обнаружил, что мать уже собрала ему вещи в дорогу.

Ионафан развернул свиток дальше, закрепил и аккуратно обмакнул стило в чернила. Он тщательно перерисовывал каждую букву, йоту, титул — в точности как значилось в Законе, переданном Моисеем. Нижняя губа была вся искусана, в затылке ныло, плечи сводило от напряжения, но все же он завершил строку, отложил стило и откинулся назад, отирая пот со лба.