Иосиф Кантор - Исход. Пророк Моисей

– Никаких «если»! – покачал головой Моисей. – Поднимайте людей и идите к морю!

– Что мы станем делать? – нестройным хором спросили все.

– Если воды расступятся, то перейдем на другую сторону!

– Воды расступятся?! – удивились люди, а брат Аарон спросил:

– Может, нам стоило обойти море, если нам надо на другую сторону?

– Нам надо не только уйти, но надо еще, чтобы египтяне пошли за нами, – ответил Моисей и добавил: – Довольно спрашивать! Скоро вы увидите все своими глазами. Время дорого, а время, ветер и море сегодня наши главные союзники, спасители наши!

– Ничего не понимаю! – пожал плечами Авенир.

– Достаточно нам и того, что Моисей понимает! – сказал Нахшон, глава колена Иегуды. – Пойдемте же, поднимем людей и поведем их к морю!

Аарон задержался. Когда все ушли, он печально посмотрел на Моисея и сказал:

– Если я доживу до завтра, то буду восхвалять этот день, как судьбоносный!

– Давай помолимся Господу, – предложил Моисей. – У нас есть немного времени, так употребим же его с наилучшей пользой…

Моисей не ожидал приветственных криков, но то, что кричали ему, ранило в самое сердце.

– Разве могилам нашим лучше быть здесь, в пустыне?!

– Оставь нас, Моисей, и мы станем служить египтянам, как служили прежде!

– Лучше нам работать на египтян, чем умереть в пустыне!

Хотелось зажать уши, чтобы не слышать этих слов, хотелось закрыть глаза, чтобы не видеть этих разгневанных лиц, и бежать, бежать, бежать как можно дальше от людей, которые не верят никому – ни Богу, ни вождям и начальникам, ни самим себе не верят, считая рабский удел предпочтительнее.

Хотелось убежать, но этого было нельзя.

«Господи! – взмолился Моисей. – Говорил же я Тебе, что не речист я и не убедительно сказанное мной для людей! Не верят они мне, как же я могу вести их?!»

Ветер вдруг усилился настолько, что начал ощутимо толкать Моисея в спину, как будто говорил: «Иди к морю и делай, что собирался!» Моисей убыстрил шаг, и те, кто шел с ним, начали отставать. Ропот в толпе стих, кричать никто не кричал, но смотрели люди недоверчиво. Смотрели и ждали. Те, кто расступался, давая Моисею пройти, делали это словно нехотя.

Ветер поднял клубы песка и пыли, которые закрыли собой заходящее солнце. Свет померк, но еще было довольно света для того, чтобы видеть, что происходит вокруг.

Подойдя к берегу, Моисей обернулся к народу и указал посохом на воду в том месте, где под действием ветра она словно делилась надвое.

– Здесь пойдем мы и дойдем до другого берега! – возвестил он.

Ветер из очень сильного стал поистине неистовым, и вода, не в силах противостоять его мощи, начала расступаться перед стоявшими на берегу людьми.

– Бог нам поможет! – крикнул Нахшон, сын Аминадава, бросаясь вперед и увлекая за собой остальных…

Воины, вставшие перед египтянами, стояли так до тех пор, пока не переправились через море все, кроме них. Тогда, повинуясь команде Осии, сына Нуна, развернулись они как один и побежали к морю.

Египтяне немного помедлили, потому что видно было плохо, тьма уже опустилась, да и, скорее всего, решили они, что евреи решили утопиться в море, предпочитая смерть возвращению в рабство. Когда же они увидели, что берег опустел и на месте еврейского стана остались только потухшие костровища, то устремились в погоню. Впереди всего войска мчались колесницы, и была среди них одна большая, изобилующая золотом и окруженная четырьмя колесницами поменьше, на которой преследовал евреев сам фараон Мернептах.

Увидев расступившиеся воды, египтяне смело двинулись дальше, рассудив, что там, где прошли презренные евреи, они пройдут без помех. Но не тут-то было – внезапно засверкали молнии и с неба полил дождь. Тотчас же подсохший было ил, покрывавший дно морское, размок и стал чрезвычайно вязким. Вышло так, что войско вошло в море почти целиком и увязло в нем. Вдруг дождь усилился, а ветер в одночасье стих, и воды, разделенные надвое, поспешили соединиться, похоронив египтян под своей толщей. Уцелели лишь немногие – те, кто остался на берегу, еще не успев войти в море, и те, кому удалось выплыть. Ни одна лошадь не спаслась. Среди спасшихся оказался и фараон. Наглотавшись воды, он был без чувств, когда волны выбросили его тело на берег. Воины привели повелителя в чувство, соорудили из копий носилки для него и так несли до самого дворца. Фараон приказал пересчитать вернувшихся с ним воинов, старший писец насчитал четыре сотни с половиной…