Александр Чиненков - По ту сторону жизни

– Вы считаете меня врагом? – напрягся Мартынов. – Я правильно вас понял, товарищ Рахимов?

– Да, – пожал тот плечами. – Но, разумеется, будет проведено тщательное расследование. Ну а мы, товарищ Малов, продолжим наш разговор в другом, более приспособленном для этого месте!

В кабинет вошли два офицера НКВД и взяли Мартынова под руки.

– Попробуешь оказать сопротивление, будешь застрелен, – предупредил Рахимов, с лица которого уже давно сползла «приветливая» улыбка. – А теперь прошу к выходу, господин судебный пристав…

Мартынова вывели во двор и затолкали в «воронок», где уже сидел Рахимов.

– Давай поступим так, – сказал Рахимов, положив руки на колени. – Сейчас ты убедишь меня, что ты не тот, за кого я тебя принимаю, и тогда вся предстоящая поездка станет для тебя увеселительной прогулкой без всяких последствий. А? Убедишь меня?

– Попробую, – ответил Мартынов, сердце которого сжалось от плохого предчувствия.

– Ну что, начнём?

Мартынов сцепил пальцы, и этот жест не укрылся от цепкого взгляда собеседника. Рахимов едва заметно улыбнулся, ожидая ответ на свой вопрос.

– С чего начнём? Чего вас интересует? – сказал Мартынов, посмотрев Рахимову в глаза.

– Да так, – пожал тот плечами. – Давай начнём с того, что вспомним славный город Верхнеудинск.

– Никогда не приходилось слышать о таком, – ответил с глупым видом Мартынов.

– Негоже открещиваться от родных мест. Так поступают только предатели, так ведь, господин Малов?

– А с чего вы взяли, что я отрекаюсь от родных мест? – ухмыльнулся Мартынов. – Моя большая родина – СССР, а малая – село Мартыновка, на Урале.

– Следует понимать, что ты решил стоять на своём, Кузьма Прохорович?

– Я не собираюсь оговаривать себя и называться чужой фамилией, – пожимая плечами, ответил Мартынов.

– И ты считаешь, что я тебе поверю?

– Дело ваше… Хотите верьте, хотите нет.

– Ай-я-яй! – Рахимов погрозил ему пальцем. – Сейчас ты поступаешь глупо, господин Малов. Не разочаровывай меня, пожалуйста.

– Такой вот я… Меня и в деревне моей все глупцом считали.

– Понятно, ты решил со мной Ваньку валять! – хмыкнул Рахимов. – А что, давай! Меня твоё дурачество даже забавляет!

Он замолчал, собираясь с мыслями, как будто потерял нить разговора. Но пауза длилась недолго.

– Если ты считаешь, что изменился до неузнаваемости, то глубоко ошибаешься, Кузьма Прохорович, – продолжил Рахимов, закуривая папиросу. – Я не буду пересказывать тебе твою же жизнь, ты и сам её хорошо знаешь.

– И то верно, – согласился с ним Мартынов.

– Меня больше интересуют те годы, когда вы с Бурматовым исчезли из Верхнеудинска, – нахмурил лоб Рахимов. – Я уже потерял надежду встретиться с тобой, господин судебный пристав, а тут… Я глазам своим не поверил, увидев твою фотографию в личном деле! Ты затерялся надёжно, уехав в Петроград, но… Ты переборщил, решив стать членом партии.

– Как это понимать? – спросил Мартынов, напрягшись.

– Дела кандидатов изучаются очень тщательно. Делаются разные запросы. Разумеется, запрос послали и в ту самую Мартыновку, о которой ты говорил и которую указывал в анкете как место своего рождения. И оказалось, что в Мартыновке о тебе слыхом не слыхивали.

– Подумаешь! – пожал плечами Мартынов. – Так бывает. За двадцать лет могут и забыть человека.

– Могут, – согласился Рахимов, – но только это всё подозрительно. Поэтому тебя стали проверять по местной картотеке врагов народа. Ты ведь не думаешь, что сведения о Кузьме Малове и его подвигах на службе атамана Семёнова хранятся только в памяти таких людей, как я? Нет! Есть и архив! И там даже фотокарточка твоя имеется!

– Почему моя? Я ведь – не Малов, – поправил Антон.

– Твоя, – противно улыбнулся Рахимов. – В архиве просмотрели дела всех белогвардейцев, бывших примерно одного с тобой года рождения… Их не так уж много осталось, и… опля! Там нашёлся человек, очень похожий на тебя. Тогда НКВД связалось с теми, кто знал Малова лично, то есть со мной.

– Но я-то не Малов, – продолжал твердить Антон.

– Когда ты справил себе липовые документы, то допустил одну грубую ошибку, – сказал Рахимов, будто не слыша. – Антону Мартынову, которого ты выдумал, следовало родиться подальше от Верхнеудинска. Лучше всего – на другом краю страны. Где-нибудь в Архангельске, например. Тогда тебя стали бы проверять по другой картотеке и ничего бы не нашли. Но ты ведь хотел, чтобы всё было правдоподобно! Ты ведь боялся, что тебя станут расспрашивать о краях, где ты родился, а ты начнёшь говорить ерунду. И тогда ты предпочёл заново «родиться» в том же районе, где находится Верхнеудинск. Очень зря!