Анатолий Арамисов - Парижские тайны миледи

Всеми государственными задачами занимался Ришелье! А ему постоянно и намеренно мешали! В том числе и ваши герои – мушкетеры, выполняя приказы своего капитана де Тревиля. Но об этом я расскажу попозже…

Миледи замолчала и задумалась. Потом медленно пошла к центру Вагезской площади. Улыбнулась.

– Да, здесь так же красиво, как и много лет назад. Недаром сюда селились самые богатые люди Парижа.

Миледи снова повернула голову к своему бывшему дому и тихо проговорила:

– Надо же, сохранили даже цвет стен, что редко можно увидеть в теперешнем Париже… Дюма написал поразительную чушь про события в этом месте.

– Да? – удивился я. – О том, как вас обманывал Д'Артаньян, присылая записки от несуществующего графа де Варда?

– Вот именно! Якобы я поддалась чарам любовных письменных признаний графа, и на свидании не разобрала, что это был нахальный гасконец! Ложь! Этот наглец пытался ухаживать за мною, но быстро понял, что ему не улыбнется удача. Поэтому сразу переключился на мою глупую служанку Кэтти и совратил её прямо в соседней с моей комнатой! Я все прекрасно слышала, поэтому, когда гасконец явился в следующий раз – ему было указано на дверь! Именно с этой минуты он возненавидел меня!

– А разве не за то, что вы, если верить страницам романа, убили его любимую – госпожу Бонасье? – осторожно спросил я.

Миледи весело рассмеялась:

– Снова ложь! Я никогда не убивала ту непутевую жену галантерейщика! Половина Парижа знала, что у месье Бонасье выросли рога выше крыш Лувра! Мадам Бонасье была отравлена по приказу кардинала Мазарини, так как путалась все время под ногами, отвлекая Д'Артаньяна от выполнения его многочисленных поручений, и слишком много стала знать об этом пройдохе-итальяшке!

– А вы родились где-то рядом? – спросил я миледи, чтобы перевести разговор на другую тему.

Она прищурила глаза, окинув меня многозначительным взглядом:

– Тебе тяжело расставаться с иллюзиями, посеянными в твоей душе этим жирным борзописцем? Понимаю. Вы, современные люди, привыкли верить написанному… Ну что ж, это далеко не вся правда. Мы еще много увидим примечательных мест, описанных в романе, и ты услышишь много нового. А родилась я не здесь. Пойдем, покажу!

С этими словами она снова приникла горячей кистью к моей ладони, и мы быстро переместились в район Монтмартра, на улицу Лепик(rue Lepic).

– Вот здесь моя мать, графиня Перси, родила меня, в этом небольшом домике. Отец был английским послом в Париже. Мое настоящее имя – Люси Карлейль.

– Вот как? Ну что ж, мне очень приятно… – в моей душе росло смущение, точнее сказать – смятение. Оно увеличивалось с каждой минутой, поднималось, словно океанские волны под усиливающимся ветром.

Я бросил быстрый взгляд на миледи и к удивлению, заметил, что ее голубые глаза подернула влажная дымка. Была видно, что она с трепетом и каким-то нежным благоговением вспоминает сейчас о своих родителях, своем детстве. Как это сильно разнилось с тем портретом холодной убийцы в юбке, что нарисовал нам Дюма.

Миледи снова прочла мои мысли:

– Да, я совсем другая, нежели ты представлял меня. Здесь недалеко находится памятник этому чудовищу, что навеки запятнал мое имя грязью. Идем!

Мы вышли на бульвар Клиши, миновали площадь с одноименным названием, потом проскользнули по boulevard Batignolles к площади Мальзерб(Malesherbes).

Рядом с метро высился красивый памятник. На вершине восседал знаменитый писатель, застывший в ироничной улыбке, внизу с одной стороны расположились читатели, приникшие к книгам Дюма, а с другой – его главный любимец – месье шевалье Д'Артаньян.

На лице миледи играла насмешливая улыбка