Юрий Луценко - Побег из ссылки. Мемуарная повесть

А потом уже… после первого курса пришлось мне пристраивать сыночка моего единственного в психбольницу.

Шёл со мной рядом нестарый ещё, заслуженный человек… и жаловался на судьбу свою страшную, на одиночество… и горькие слёзы вытирал, не таясь не товарищам своим из партийного бюро, а мне ссыльному. И было мне до боли ему жалко. Но, как утешить его, чем успокоить не мог найти, не мог придумать. А от того самому было стыдно и неловко

– А вот сейчас! – Промолвил и голос его дрогнул – …. Как только в квартире завершат отделку, привезу я своё бедное чадо домой.… И, будет он у меня за высоком забором прятаться от сверстников и от невест.… И через щели подглядывать, как живёт окружающий нас прочий народ мира этого.

Так вот, оказывается, по какой причине искал хоть моей, политического изгоя, дружбы наш очень авторитетный начальник отдела кадров, секретарь партбюро организации….

А мне уже хотелось, ну просто язык чесался! – пояснить Тимофеевичу, что ничего само собой к нам в жизни не приходит. Всё – расплата наша за поступки наши, – захотелось ему получать надбавку к зарплате – вот и имеет.

Но, пришло время – отделочные работы на строительстве важного объекта по Иркутскому тракту за Томском, которые выполняло наше строительное управление, были завершены и организацию нашу просто решили ликвидировать за ненадобностью.

Просто вот так: прошла нужда в кадрах по профилю отделочных работ на этом объекте, рабочих распределили по другим организациям, на строительстве жилых домов в городе, а список инженерно-технических работников передали в ведение отдела кадров городского управления строительств.

Никто не хотел понять, что организация, где создан в процессе строительства объекта дружный коллектив, подобраны рабочие и служащие не только разных нужных специальностей, но и характеров, способностей притираться друг к другу, симпатизировать, любить, организация эта – давно уже стала как бы живым организмом.

Рабочих-девочек и мальчиков, только вышедших из подросткового возраста, 3 – 4 года назад пришедших к нам из профтехучилища по распределению, на высококачественной отделке завода военного завода отточивших своё мастерство, поштучно, как особенно ценных работников, разобрали передовые строительные организации города.

А служащих же, работников, нужды в которых в управлении строительства города не было, тех просто уволили, оплатив только двухнедельное пособие…. Выставили нас на улицу, предоставив самим возможность определять свою дальнейшую судьбу.

В суматохе ликвидации, отдаленно напомнившей мне начало войны, тогда не было в головах начальства и мысли о нашем будущем трудоустройстве. Как и о нас, как товарищах, нескольких все же сравнительно хороших лет, проведённых за рядом стоящими рабочими столами, в соседних рабочих комнатах.

Никто нас тогда не собирал, никто не поговорил озабоченно, дружески перед расставанием с завершением совместной деятельности

Просто, не прощаясь, молча, проглотив накопленную обиду, исчезали из моего горизонта один за другим очень симпатичные мне люди. И тоска всё больше и больше наваливала на душу.

Только в коридоре нос к носу, совсем уж случайно столкнулся я с самим начальником СМУ.

Уже даже разминулись было по инерции, и разошлись привычно в узком пространстве, на ходу уронив каждый свое краткое «здрасте» – «привет»… Но он будто вспомнив что-то, не дал мне уйти. Вдруг ухватил за рукав и повернул лицом к себе.

– Все! – думаешь? – Гурьянов-то – сволочь этакая? Бросил друга на произвол судьбы? – И в глазах его, припухлых слегка, да еще и прищуренных, вдруг появилась затаённая злость.

– Ну, зачем вы так? Ничего я такого и не думал. Да и вообще, какой я вам друг? И никто ничего мне не обязан. Все выполнено в строгом соответствии с законом. Нет у нас никаких претензий ни для обращения в прокуратуру, ни для предъявления в суд, – сдерживать обиду и я уже не мог.

– Ну, вот – вот. Я же говорил! «В прокуратуру…» «В суд…» «В Организацию – еще – Объединенных Наций»… И это такое холодное «Вы»! А чисто по-человечески, по-товарищески – мы уже не можем решать дела? Мы что? Уже сразу и чужими стали, как только сверху приказы подписаны и выданы документы?

– Ну, может еще – обмоем расчет. Ну, выпьем по рюмке. А что же еще? Да и не были мы с вами на «ты». Так иногда, случайно…

– По рюмке…? И ты тоже так? А я-то думал…. А ну-ка зайди! – Он посторонился немного, пропуская меня к себе в кабинет.