Дмитрий Дмитриев - Кавалерист-девица

Василий Чернов решился посоветоваться с Хлопушкой, просить его содействия и помощи в деле водворения жены. Он позвал к себе Хлопушку и заперся с ним в комнате.

О чем у них шла речь – осталось тайной для всех.

Кавалерист-девица, живя в доме своего отца, очень скучала; ее тянуло в полк.

Однажды, чтоб убить как-нибудь время, она отправилась пешком за город.

Надя очень любила эти прогулки. День был морозный, но солнечный; снегу выпало много, и санная езда была в полном разгаре.

Андрей Васильевич предложил Наде, чем гулять пешком, проехаться.

Надя отказалась и пошла пешком.

Она вышла за город и направилась по дорожке, протоптанной пешеходами.

Снег хрустел у ней под ногами; молодая женщина задумалась.

Она и не заметила, как отошла от города верст на пять; далее она не пошла и вернулась назад.

Не доходя несколько до Сарапула, Надя повстречалась на дороге с мужем, который ехал в санях, запряженных парой лошадей; с ним в санях сидели какие-то две не знакомые Наде личности.

– А, женушка, здорово! – громко проговорил Чернов.

Он вышел из саней и подошел к Наде.

– Здравствуй! – сухо ответила ему молодая женщина.

– Гуляла?

– Да.

– Домой идешь?

– Домой.

– Садись, подвезу.

– Спасибо, я люблю гулять пешком.

– Садись, говорю, прокачу! Кони лихие!

– Оставь меня! Поезжай с богом.

– Нет, тебя я не оставлю, садись!

– Сказала – не сяду!

– Так насильно посадим! – нахально проговорил Василий Чернов.

– Что такое? – Надя вспыхнула.

– Сама не сядешь, так посадим.

– Как ты смеешь так говорить!

– Вона! Чай ты мне жена. Ну, садись, не то ведь прикажу молодцам – мигом посадят! – пригрозил жене Василий Чернов.

– Прочь с дороги! Не то стрелять буду!

Надя быстро вынула из кармана небольшой пистолет и прицелилась.

– Ну, барыня-сударыня, ты этой игрушкой не шути! – грозно проговорил бывший вместе с Черновым Хлопушка.

И он, как клещами, схватил за руку молодую женщину. Пистолет выпал у нее из рук.

Василия Чернова кроме Хлопушки сопровождал приятель последнего – Ванька по прозванию Косой, такой же пьяница и вор, как и Хлопушка.

Чернов уговорился с ними похитить жену; его сообщники стали за ней следить, и вот, воспользовавшись тем, что Надя пошла гулять одна, негодяи напали на нее днем среди дороги.

– Разбойники! Я буду звать на помощь! – стараясь высвободить свою руку, крикнула молодая женщина.

– Кричи сколько хочешь, сударка, никто не услышит. Ну-ка, Косой, помоги мне посадить барыню в сани, – обратился Хлопушка к приятелю.

Сколько ни отбивалась Надя, а принуждена была уступить. Ее силой посадили в сани; с ней сели Хлопушка и Косой и крепко держали ее за руки.

Василий Чернов поместился на облучке и правил лошадьми. Несмотря на то что лошади мчали во весь дух, Чернов беспрестанно погонял их.

Ехали в противоположную сторону от Сарапула.

– Куда ты меня везешь? – спросила Надя у мужа.

– Куда надо! – грубо ответил ей тот.

– Что вы меня держите, не убегу!.. Пустите, – с презрением проговорила Надя и стала вырывать свои руки из рук крепко державших ее негодяев.

– Ты, сударка, не дури, не то свяжем! – погрозил ей Хлопушка.

Надя смирилась; она знала, что эта угроза может быть выполнена.

Отъехали верст тридцать от Сарапула, повернули направо и покатили по проселочной дороге.

Надя была легко одета; ее начинал пробирать мороз, она дрожала всем телом.

– Озябла? – совершенно спокойно спросил у ней Хлопушка.

– Не хочешь ли согреться? У нас водка знатная есть, – предложил ей Косой.

Молодая женщина ничего им не ответила.

– Скоро приедем, успеешь согреться, – промолвил Чернов и стал хлестать лошадей.

Сказал он правду. Скоро вдали показалась какая-то деревенька, расположенная на крутой горе; они въехали в эту деревню и остановились около большой чистой избы, крытой тесом.

– Вот и приехали! – весело проговорил Чернов, выпрыгивая из саней.

Он стал стучать в оконце; на его стук ворота быстро отворились.

Мужик с окладистой рыжеватой бородой, в полушубке на плечах, с поклоном встретил приехавших.

– Добро пожаловать, добро пожаловать! – говорил он, широко отворяя дверь в избу и пропуская Чернова и его жену.

– Здорово, Гаврила, все ли у тебя приготовлено? – спросил у мужика Чернов.

– Все готово: горница вымыта, истоплена и прибрана.

– Ну и ладно!

Изба у мужика Гаврилы имела два отделения, переднее и заднее; в переднем обыкновенно Гаврила проживал со своей семьей только летом, а зимой передняя половина стояла пустой.