Николай Казанцев - Против течения. Том 2

Александр вспомнил свое вчерашнее решение.

– Без меня, что ли, скучно? – спросил он с улыбкой.

– Да, без тебя. Что ты какой угрюмый сегодня?

– Не верю, пани. Если бы тебе было скучно без меня, ты не прогнала бы меня тогда и не отказала бы, не заставила бы меня страдать три года, – залпом выговорил Александр.

– Ах, какой ты злой, Александр Сергеевич! То было давно, на Украине. Там мы были властителями, а теперь мы в Астрахани изгнанниками, – отвечала Анжелика скромно.

– Ну а что ты ответишь, если я скажу, что люблю тебя по-прежнему? – выдохнул Александр, схватив за руку Анжелику и пристально глядя ей в глаза. Лицо его горело, грудь тяжело вздымалась. Он забыл свое вчерашнее решение, забыл все. Очи, одни черные очи видел перед собой и за них отдал бы все на свете.

– Теперь… я подумаю и, может быть, скажу «да», – отвечала Анжелика, склонив голову.

– Что же думать-то, говори скорее, решай мою судьбу!

– Погоди, Александр Сергеевич, погоди, вот вернутся наши из Царицына, тогда поговорим, а теперь не будем говорить об этом. Теперь время не то, мне нужно думать не о своем сча-стье, а молиться за отца.

– Но ты даешь слово, да?

– Я не отказываю тебе, я только говорю – подумаю…

Вечер провели у Ружинской. Все старались быть веселыми, хоть на минуту позабыться, но веселье не шло к их задумчивым печальным лицам.

Александр почти каждый день ходил к Анжелике. Они часто виделись и у Ружинской.

Раз, спустя четыре дня после отправки стругов, они сидели у Ружинской.

– Где-то теперь наши? – сказала, вздохнув, Анжелика.

– По расчету, они должны быть под Черным Яром, – отвечал Александр.

Он угадал. В это время струги князя Львова были приблизительно в этом месте.

Тихо плыли они. Паруса и весла с трудом подвигали их вверх по течению. В казенке главного струга, убранной богато, за столом сидели начальники рати: князь Львов, Ружинский и пан Ивницкий. Они только что отобедали.

– Неужели воры решатся биться с нами? – говорил князь Львов.

– Не знаю, мой пан, но теперь бежать им, как прошлый раз – некуда, – отвечал ему Ружинский.

– Во всяком случае, нужно быть готовым к битве каждый час, – подчеркнул Ивницкий.

– Мы всегда готовы, пан, – сказал самоуверенно Львов.

– Я иду на свой струг, боярин, какой же будет от тебя приказ? – проговорил Ружинский, вставая.

– Не думаю, чтобы сегодня пришлось драться – до Царицына далеко; но если, сверх чаяния, начнется битва, зараз ударим всеми силами на воров, – отвечал Львов.

Ружинский поклонился и вышел. Он взял лодку и отправился на свой струг. Капитан Рудольф встретил его с озабоченным лицом.

– Плохо, пан, – сказал молодой человек, – наши стрельцы замышляют измену.

– А как ты знаешь, капитан? – удивился Ружинский.

– Вскоре после твоего ухода я пошел по стругу и услыхал разговор двух стрельцов. Один из них говорил другому, что как только увидят воровскую шайку, то бросятся и перевяжут начальных людей.

– Что ж другой-то стрелец, возражал, что ли, или тоже согласен был? – спросил Ружинский.

– Нет, не возражал, а только сомневался, все ли ратники согласны, а первый уверял его, что все, – отвечал Рудольф.

– Что ж ты с ними сделал? – спросил подполковник.

– Взял обоих под стражу, но что ж из этого? Я боюсь общей измены, – отвечал капитан.

Полковник задумался.

– Нужно будет доложить князю, – сказал он и тотчас отправился обратно на струг князя Львова.

– Князь изволит почивать, – сказал холоп князя, Никитка, загораживая двери.

– Дело не терпит отлагательства, – отвечал Ружинский и вошел в казенку.

– А я было заснул после обеда-то, – сказал князь недовольным тоном, лениво потягиваясь и потирая глаза.

Ружинский передал ему свои опасения.

– Но казаки еще далеко, должно быть, – сказал Львов и крикнул кормчего.

– Далеко ли мы от Черного Яра? – спросил он.

– Недалече, боярин, – отвечал кормчий.

Вошел Ивницкий.

– Дело скверно, – сказал он, – я открыл, что стрельцы готовятся к измене.

– Что такое? – переспросил князь.

– Мне передал один ратник, – начал было пан, но сильный крик на верху струга не дал окончить ему свои речи.

– Казачьи струги показались в виду! – вбегая, кричал капитан Шак.

Все бросились наверх.

– Здравствуй, батюшка Степан Тимофеевич, – кричали собравшиеся на носу струга стрельцы.

– Готовьтесь к битве! – крикнул князь.

– Как бы не так, – отвечали стрельцы, не трогаясь с места, но повернувшись лицом к князю.