Геннадий Левицкий - Юлий Цезарь

Общими усилиями войско Верцингеторига отбросили от лагерей, и Цезарь остановил битву. Он понимал, что четыре легиона утомлены длительным маршем; а два оставшихся – многочасовой битвой. Однако уже на следующую ночь римляне атаковали соседние высоты, находившиеся недалеко от городской стены. И здесь успех сопутствовал им: легионеры захватили три лагеря галлов.

Знал бы Цезарь, чем обернется эта удача!

Как только высоты оказались в руках римлян, проконсул приказал трубить отбой. Он остановил десятый легион и несколько когорт тринадцатого, но воины остальных легионов не услышали или не захотели услышать звук трубы. Увлеченные преследованием врага, они оказались под стенами Герговии.

– Есть такие храбрецы, кто поспорит со мной за право получить стенной венок из рук Цезаря?! – бросил вызов центурион восьмого легиона Луций Фабий, и с помощью трех воинов принялся взбираться на стену.

Примеру Луция Фабия последовали сотни легионеров. Им казалось после недавней победы, что нет ничего невозможного, непреодолимого для римлянина.

Несколько десятков воинов под началом центуриона восьмого легиона Марка Петрония подошли к городским воротам. Держа щиты над головами, они пытались их разбить тяжелым бревном. Ворота затрещали, но в следующий миг на малочисленный отряд напали галлы Верцингеторига. Истекавший кровью Петроний слишком поздно понял свою ошибку.

– Легионеры! – обратился центурион к воинам своего манипула. – Так как я не могу спасти и себя и вас, то, по крайней мере, позабочусь о вашей жизни, которую я своим славолюбием подверг опасности. Уходите и думайте только о себе!

С этими словами центурион напал на врагов, двоих убил, остальных оттеснил назад, и этим дал возможность штурмовавшим отступить от ворот. Сам Петроний погиб, окруженный со всех сторон галлами.

На стенах шел ожесточенный рукопашный бой. Римлянам удалось захватить небольшой участок стены, но очень скоро храбрецы оказались в ловушке. Со всех сторон на них обрушились галлы. Решимости врагам придали женщины, которые распустили волосы и вынесли детей, умоляя не отдавать их на поругание римлянам.

И с той, и с другой стороны сражались не щадя себя, не заботясь о собственной жизни. Но римлян было очень мало; без осадных орудий и даже лестниц не было никакой возможности оказать им помощь. Один за другим легионеры летели вниз с крепостной стены. Последним сбросили центуриона Луция Фабия – мечта о крепостном венке стоила ему жизни.

От полного разгрома римлян спасло то, что Цезарь послал для прикрытия отступавших десятый и тринадцатый легионы. Стройные когорты легионеров разметали толпы галлов и позволили отойти своим израненным товарищам в лагерь. И все же потери римлян были немалыми: погибло семьсот легионеров, в том числе сорок шесть центурионов, множество раненных.

Это была первая проигранная битва в жизни Цезаря. Последствия неудачного штурма Герговии были гораздо серьезнее, чем потеря семисот легионеров. Растаял миф о непобедимости Цезаря, который складывался годами. Ближайшей ночью эдуи покинули римский лагерь и перешли на сторону Верцингеторига.

Цезарь понял, что на некоторое время придется оставить саму мысль: покорить столицу мятежной Галлии. Нелегко далось проконсулу это решение. Не привык Юлий Цезарь покидать поле боя без победы, но продолжение осады было равносильно гибели.

Вилла досталась Сервилии от первого мужа, и в прежние времена приносила хорошую прибыль. Сотни рабов трудились на виноградных, оливковых плантациях. На несколько миль тянулись аллеи фруктового сада, где собирали большие урожаи яблок, абрикосов, персиков, гранат, айвы, инжира. Поля засеивались пшеницей, ячменем и прочими культурами. Дубовая роща давала желуди – прекрасный корм для свиней.

Загоны для скота были полны коз и овец. В специально выкопанных прудах плескались гуси и утки. Круглосуточно работала мельница и хлебная печь, рядом с ними располагалась давильня для винограда. Амбары засыпаны зерном, винные погреба наполнены запечатанными амфорами. Не существовало проблем и со сбытом продуктов. Благо, вилла находилась недалеко от Рима, и ежедневно приезжали торговцы, покупавшие товар мелким и крупным оптом.

Так было при первом муже Сервилии, его отце и более далеких предках из семейства Брутов. За всем хозяйством – этим отлаженным механизмом по производству продуктов – следил глава семейства, его управляющий, надсмотрщики за рабами.