Нелли Шульман - Вельяминовы. Время бури. Часть третья. Том седьмой

– Я даже ей или тете Наташе ничего не показывал, это государственная тайна… – листок лежал рядом со чашкой крепкого, сладкого чая, с тарелкой пряников и пастилы. Принеся чай, товарищ Яков подмигнул Саше:

– Оставляю тебе одного. Звонок ожидается в девять вечера. Я посижу в соседней комнате… – Саша зашевелил губами:

– Daddy, I love you. I miss you, please come home soon… – телефон вздрогнул. Саша, до боли, зажал трубку побелевшими пальцами. Он сразу, все, забыл:

– Папочка… – всхлипнул мальчик, – папочка, милый, я люблю тебя. Папочка, приезжай скорее… – по лицу катились слезы, Саша икнул:

– Папочка, я так скучаю, так скучаю… Daddy, I love you… – Мэтью не чувствовал влаги, на лице. Он слышал только мальчишеский, звонкий голос сына:

– Я скоро увижу моего мальчика, скоро обниму его… – он шептал в трубку:

– Милый, мой, милый. Саша, мой хороший, потерпи, осталось совсем немного. Папа здесь, он приедет к тебе, и всегда останется рядом. Ya lublu tebya, moi Sashenka… – Саша не отрывался от телефона:

– Папа меня никогда не обманет. Он вернется, я верю, он скоро будет в Москве… – вдали, над Красной площадью, играли рубиновыми всполохами звезды Кремля.

Облупившееся, жестяное объявление, выставленное на тротуар Десятой Улицы, неподалеку от театра Форда, обещало завтраки до трех часов дня, домашние гамбургеры и счастливый час:

– Две выпивки по цене одной, с пяти вечера до закрытия бара… – на фонарном столбе, резкий ветер трепал плакат с фотографией улыбающегося кандидата в президенты, от республиканской партии, Томаса Дьюи. До выборов оставалось меньше месяца. Столица пестрила листовками, по улицам разъезжали машины, с громкоговорителями.

Над очередью, вьющейся к окошечку, где заказывали гамбургеры навынос, гремел репродуктор:

– В Вашингтоне полдень, шестого октября. Ученые Ирана и Турции зафиксировали подземные толчки, необычайной силы, распространяющиеся от границы СССР. Советы молчат о катастрофическом землетрясении. В Сенате продолжаются слушания Комиссии по Антиамериканской деятельности… – ветер завивал палые листья.

Клерки, из близлежащих министерств, юстиции и торговли, крепкие ребята, из охраны Белого Дома, ожидая своих заказов, ежились, засунув руки в карманы, переминаясь с ноги на ногу.

Глава ФБР, Эдгар Гувер, неряшливо кусал румяную, посыпанную кунжутом булку:

– Лучшие гамбургеры в городе. Полфунта честной фермерской говядины, Аллен, домашний кетчуп, маринованные огурчики… – шторки на окне отдельного, запирающегося закутка, задернули. Над столом висел табачный дым. На бумажный пакет высыпали истекающую жиром, жареную картошку:

– Между прочим, заведение здесь стоит с прошлого века… – Даллес управлялся с гамбургером, орудуя ножом и вилкой, – ты видел, над стойкой, портрет Бута… – Гувер усмехнулся:

– Хозяин из Виргинии. От него можно ждать и флага конфедератов. Я еще в двадцатые годы слышал, что Бут, якобы, заходил сюда выпить, перед тем спектаклем… – промокнув губы салфеткой, Даллес, невозмутимо, отозвался:

– Заходил. Пока у меня не отобрали доступа к документам, я решил, на досуге, почитать архивы моих, так сказать, предшественников… – работая советником в предвыборном штабе Дьюи, Даллес не хотел появляться в здании Министерства Юстиции, где помещалось ведомство Гувера:

– Но дело не терпит отлагательств, как он сказал, по телефону, поэтому пришлось увидеться здесь… – глава ФБР отхлебнул кока-колы, из высокого, запотевшего стакана:

– Я тоже читал, Аллен. Бут виделся здесь с полковником Вильямсоном, получил от него пистолет… – серые глаза Даллеса были спокойны:

– Интересно, что Дрозд, то есть Мэтью Вулф, пошел на расстрел, не вымолвив ни слова, а полковник Вильямсон болтал, словно тетерев на току. Оба южане, оба офицеры, но вели они себя по-разному… – Гувер покачал головой:

– Дрозду было нечего терять, а Вильямсон боялся за дочь. Думаю, на него, как следует, надавили, пригрозили ее… – не закончив, поведя рукой, он дожевал гамбургер:

– Но ни один судья не подпишет ордер на арест Утки, Аллен. У нас нет ни единой улики против нее, как не было улик против Яблочного Пирога… – фотографии грузовика, обнаруженные на пленке Ягненка, досконально изучили:

– Номера фальшивые, чего и следовало ожидать. Я больше чем уверен, что машина пришла с юга, из Мексики. Там еще с довоенных времен, с убийства Троцкого, болтается масса русских агентов. Там подвизалась и миссис Анна… – судьба женщины, ее мужа и ребенка оставалась неизвестной: