Валерий Киселёв - 245-й… Исповедь полка. Первая чеченская кампания. Книга 1-я

По вагонам пройти невозможно – солдаты в три яруса, ящики с оружием под ногами, бронежилеты, каски, сухпай, личные вещи. Зеленый свет нам дали до Ростова, за сутки доехали, только локомотивы меняли. Параллельно шло много войск – в Ростове воинские эшелоны на путях стояли рядами.

Андрей Д., по штатному расписанию – снайпер, командир отделения:

– Пятнадцатого января 1995-го года нас первым эшелоном отправили в Чечню. С кем вместе придется воевать, знакомился уже в поезде. Солдаты запаслись водкой и пока ехали, уничтожали запас. На какой-то станции арестовали несколько солдат, которые пытались продать гранаты. Нам боеприпасы выдали уже перед самой Чечней. На станциях к нам подходили люди, несли еду, спиртное, деньги. Женщины плакали, видимо и у них сыновья ушли в том же направлении, куда ехали мы…

Богдан Баглий, командир хозяйственного взвода, старший прапорщик:

– Мы с поварами готовили пищу в дороге. В вагоне поставили печку, трубу вывели наружу. На каждой большой остановке прибегали солдаты с термосами, и мы раздавали горячее. Мы обслуживали разведроту, роту связи и управление полка. В каждом батальоне были и свои хозвзвода.

Анатолий Кушнарев:

– Меня назначили замполитом первого эшелона. Я, когда танки перегонял на погрузку, заболел. Простыл на станции, потому что все время на броне, грудь нараспашку, а какое там было в той обстановке лечение!

Ехали – настроение у многих было веселое, какая-то и романтика у некоторых. Солдаты еще ничего не понимали и не представляли, что их ждет. Я понимал, что Кавказ – это надолго, минимум на три месяца.

Юрий Степаненко:

– Ехали трое суток, и трое суток я спал: до того был вымотан при подготовке к отправке – работал сутками. В каком-то городе остановились, пришел комендант станции проверять эшелон. Помню спросонья, как он говорил: «Куда вы едете! Вас все равно поубивают!» Ничего себе – «Поубивают!». Этого коменданта офицеры за шкирку выкинули из эшелона, чтобы панику не наводил и солдат не деморализовывал.

На какой-то станции нам на миллион рублей в деньгах того времени лекарств принесли, несколько коробок. Весь батальон болел, все были простужены, сто процентов. У офицеров от напряжения сели связки, все разговаривали сипом и шепотом. У всех солдат – температура. А как приехали в Чечню, таблеток ли поели, да и организм мобилизовался в напряженной обстановке – все выздоровели…

Игорь Андронов:

– На погрузке в эшелон сильный мороз был, и я очень серьезно заболел. Думал, что у меня будет сильное воспаление легких. Лечиться пришлось в поезде, до станции выгрузки. Отпоили меня, оттерли. Но все эти дни дороги были, как во мраке…

Александр Синякович:

– Я впервые за две недели выспался в эшелоне. Нервное напряжение было такое, что хотелось спать и спать. Все эти дни, пока шло формирование, было одно желание: скорей бы на войну, хоть выспаться по дороге. Быстрей бы уехать от этого кошмара, а там разберемся. Я в Афганистане воевал, знал, что такое война и что нас ждет. Но оказалось, что сравнивать эти две войны – невозможно.

Постепенно все наладилось, но сначала удивлялся: где же афганский опыт, где те генералы, которые грамотно знали, как формировать войска. Это же было преступление – отправить воевать такой полк, когда под Москвой стояли почти укомплектованные полки Таманской и Кантемировской дивизий. Когда полк формируется с нуля, уходит воевать без боевого слаживания, и бросать его таким в бой – это преступление на высшем уровне. О чем думали наверху?

Только благодаря организованности командира полка он смог нас всех мобилизовать и настроить на войну. Мы все его уважали, да и штатные офицеры хорошо знали друг друга, это очень важно. Все мы, офицеры батальона, были с опытом, дружили, это помогало нам потом во многих опасных ситуациях. В нашем втором батальоне собрался крепкий коллектив. Например, капитан Сергей Хохлов, командир гранатометного взвода, грамотный, опытный офицер, волевой, смелый. Мы с ним в Прибалтике вместе служили, потом он стал ротным, когда я ушел из полка по замене, он принял мою должность, а после Чечни был назначен комбатом. Когда в первом бою ранило командира пятой роты старшего лейтенанта Дмитрия Дынду, то капитан Хохлов стал ротным за него, а и.о командира его взвода поставили сержанта-дальневосточника. Жаль не помню его фамилии, ему было 24 года, шахтер, семейный, он, не чета некоторым офицерам, держал во взводе крепкую дисциплину. Порядок у него был. Комбат подполковник Цуркан даже распорядился, чтобы этот сержант обедал в офицерской палатке.