Лора Сотник: Аромат судьбы

Закрадывалось подозрение, что Пушкин, известный насмешник, их просто разыграл. Но разве на такие темы шутят? Пушкин не мог опуститься до цинизма и безбожия. Нет, это грязные предположения! Диляков–отец себя ругал: как он может такое думать о великом человеке? Не успевали они найти ответы на одни вопросы, как тут же возникали новые.

Они уже и в Багдад приехали, уже и нужный адрес нашли, а все продолжали обсуждать эту тайну.

Не знали тогда отец и сын Диляковы, что без малого два столетия спустя их потомки будут вспоминать этот вояж, разбирать его по деталям, обсуждать их встречи и впечатления и будут задаваться теми же самыми вопросами, так и оставшимися без ответов.

Правда… если во всем этом была мистика, то ее надо исткать в подсказках провидения, которые нашими героями не были услышаны вовремя. А значит, не были ими вовремя подкорректированы собственные судьбы.

В виде послесловия к этой главе осталось сказать немного и коротко.

Раман Бар — Азиз со своей женой и с дочерью–подростком встретили гостей из России весьма радушно, расположили у себя и заверили, что обязательно снабдят такого ученого лекаря восточными целительными снадобьями. И пусть он еще приезжает. И пусть знает, что всегда будет желанным гостем в этом доме. Потому что они любят Россию и хотят торговать с нею.

А на следующий день, когда русские гости пошли в город, чтобы осмотреть его, и задержались до темноты, на них напали багдадские налетчики. Понаблюдав за попавшими им на глаза иностранцами со стороны и поняв, что они из Европы, преступники предположили, что при них окажутся большие деньги или ценности. Но этот их расчет не оправдался, свои сокровища господа Диляковы оставили там, где остановились, — просто среди своих вещей, в своих поклажах. Тогда от злости грабители безжалостно избили несчастных и нанесли им много ножевых ранений. Обиднее всего было то, что грабители подстерегли их буквально за углом дома Бар — Азиза, где до полной безопасности было рукой подать.

Истекающий кровью Дарий Глебович только теперь понял, что означали все случившиеся с ними странности последнего времени.

— Были… знаки судьбы, — прошептал он, поднимая голову и ища глазами сына.

— Какие? — придвинулся к нему тот, прикрывая ладонями раны.

— Умираю, — вместо ответа сказал Дарий Глебович. — Побудь. Потом… к Раману.

— Я не брошу тебя, отец.

— Подсказка — новость о Грибоедове… Надо было ехать назад…

— Как можно было понять, что это подсказка?

— Аромат судьбы… Мы не услышали… Нам повторно…

— Пушкин? — наконец догадался Гордей.

— Плачущий… Пушкин… Наверное, привиделся…

— Нет, — прошептал мальчишка. — Пушкин был настоящий, — но отец его уже не услышал.

Гордей исходил кровью, когда постучался в дверь к знакомым. Долго они выхаживали его, приняв в свою семью, но и после выздоровления мальчишка остался инвалидом.

Он вел дневник, он все в него записал.

Потом Гордей вырос, начал помогать Раману в его делах и женился на его дочери. В новой семье его русскую фамилию исправили и начали называть на ассирийский манер — Бар — Диляков. Он все время болел, страдал от полученных ранений, но все же успел увидеть своего сына Глеба, родившегося в год гибели Пушкина. Был ли это еще один знак? Кто знает… Гордей не научился чувствовать аромат подсказок… И он не дожил до времени, когда его сын Глеб возмужает, — ушел, когда тот был еще подростком. Правда, оставил сыну завет — вернуться на Родину, добраться до их великой России.

— Россия — это Бог, — это были последние слова Гордея, сказанные на родном языке, но понятые и сыном и женой.

Но до России Глеб не доехал. До России не смог доехать даже его сын, названный Емельяном. И только внук — Павел Емельянович Бар — Диляков — осуществил завет Гордея.

Это и был тот Павел Емельянович Диляков, которого в лихую годину изгнали из родимой земли махновцы, вынудили возвратиться в Багдад, где оставили свои жизни несколько поколений его предков, сохранявших в сердцах память о России и передававших своим детям родной язык.

Что мы знаем об этих поколениях Бар — Диляковых? Не очень много. Знаем их имена и даты рождения, продолжительность жизни некоторых из них. Вот эти сведения:

Дарий Глебович Диляков — (1794, Москва — 1829, Багдад), московский врач, погибший от рук уличных грабителей во время коммерческой поездки в Багдад.

Гордей Дарьевич Диляков, затем Бар — Диляков — (1816, Москва –1851, Багдад), вынужденно остался на чужбине и умер, завещав сыну вернуться в Россию.