Алексей Гатапов - Тэмуджин. Книга 3

– А с этими что сделаем, перебьем? – спросил Джамуха.

– Нет, – хан укоризненно посмотрел на него. – Ведь многие меркитские воины спаслись от нас, поэтому сейчас лишнее кровопролитие ни к чему. Не нужно злить их больше меры, а то они взбесятся и будут мстить нам и потомкам нашим до седьмого колена. Мы уже достаточно наказали их за Тэмуджина, и он отомстил им за свое. Мы воздали этому племени, и хватит на этом. Они тоже поняли, что мы пришли неспроста, что не нужно было им задевать Тэмуджина, и урок наш запомнят. Мужчин со стариками и подростками мы отпустим. Без лошадей и оружия они безвредны. Пусть Тохто-беки и другие оценят наше великодушие и после учтут это. Вы, молодые, должны понять, что в степи во всем должна быть мера – а не то все взбесятся и начнут истреблять друг друга не хуже чем восточные духи, приносящие людям моровые болезни…

Анды молча соглашались с ним.

До вечера делили пленных – так же, как скот, хан указывал, какую часть отогнать себе, только лишь малых детей оставляли с матерями. Остальных анды, не глядя, оставляли делить своим тысячникам.

Пленные уже не роптали, не шумели, как в первый день. Было видно, что они уже смирились со своей участью. Да и два дня голода и неизвестности того, что с ними сделают, возымели воздействие – они смиренно исполняли все, что им велели. Казалось даже, они были рады, что остаются в живых…

Перед закатом солнца разделили последнюю толпу. Тэмуджин долго наблюдал с холма, как его часть пленных, отойдя на указанное им место в низине, располагалась на ночь. Сотни молодых и пожилых женщин, девушек, детей, копошились, укладываясь, разводя небольшие костерки.

«Все эти люди теперь принадлежат мне, они – мои рабы», – не веря себе и пристально разглядывая их, думал Тэмуджин, и невольно вспомнил, как сам когда-то был рабом Таргудая.

Отъезжая вместе с ханом и Джамухой в главную ставку, он приказал сотникам охраны:

– Накормите их, дайте им сколько-нибудь овец.

На обратной дороге хан был уже весел и разговорчив. Они ехали в темноте, все так же отдалившись от своих свит. Хан добродушно беседовал с обоими андами, с улыбкой рассказывал им:

– Лет семь мне было, когда я попал к меркитам в плен. Где-то в этих местах было, даже сейчас помню эти горы и сопки. Каждый день с утра до вечера толок просо в каменной ступке… Ждал, когда придет отец и заберет из плена. И он пришел, напал на них и забрал меня… Вот Тэмуджин знает, что такое плен, а ты, Джамуха, счастливо жил, тебе не довелось узнать, что это такое…

Анды скромно улыбались, молча слушая его.

Добравшись до куреня, проехали до середины и, как-то суховато распрощавшись между собой, разъехались по своим юртам.

Ночью – Тэмуджин с Бортэ уже собирались ложиться – пришли Мэнлиг и Джамуха вместе с одним джадаранским тысячником. Перебарывая сон, Тэмуджин сел на хоймор, пригласил их сесть. По суровым лицам гостей он видел, что те пришли с непростым разговором.

Бортэ, скромно опустив глаза, быстро налила гостям по чаше айрага, поставила на стол большой глиняный горшок с пенным напитком, рядом положила небольшой деревянный ковшик и ушла за полог.

Разговор начал Джамуха.

– Анда, – названный брат возбужденно смотрел на него, – в прошлый раз ты не послушал меня, а вот теперь выслушай нас и крепко подумай. Оказывается, Тогорил-хан обманывает нас.

– Как это – обманывает? – Тэмуджин с великим удивлением оглядел их лица. – О чем ты говоришь?

– Да так уж и есть, – пряча в хищном взгляде озлобленную улыбку, отвечал Джамуха. – Ты вот наконец нашел свою жену, теперь одну ее и видишь, об одном и думаешь, как отомстить меркитам… – он заметил гневно нахмурившиеся брови Тэмуджина и тут же поправился: – Ну, да это и понятно, и я на твоем месте такой же был бы. Но я все это время внимательно смотрел вокруг, примечал, что происходит…

– Говори прямо, в чем дело? – раздраженно перебил его Тэмуджин. – Как это хан нас обманывает?

– Подожди, анда, ты сначала выслушай, что я говорю, – Джамуха тоже начал выходить из себя, недовольно чертыхнулся. – Что ты такой нетерпеливый?.. Я и говорю тебе все по порядку…

– Ну, слушаю, говори.

– Так и слушай… Сначала я заметил, в каком порядке здесь наши войска разделились. Помнишь, сразу, как мы вступили в эту долину, Тогорил-хан отправил один свой тумэн на западный берег Селенги? После этого на первом совете нам сказали, что там все идет хорошо, мы и успокоились, и все как будто забыли про ту сторону, и до сих пор не знаем, что там делается. Думаем, раз тревожных вестей оттуда нет, то и слава богам, нам бы и со здешними делами управиться. А сколько там куреней, людей, скота, какая там добыча, об этом ведь на советах не говорится. Из наших с тобой людей там никого нет, и мы ничего не знаем. И хан нам не говорит ничего. Ты понимаешь, что тут происходит?