Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга вторая. Том второй

Лимузин замедлил ход, Волк смешливо заметил:

– Питер по дороге не только устрицы подхватил, но и подружку. Луиза тебе машет, из такси высунулась… – Клара в наспех накинутой шали сбежала в палисадник:

– Доченька, – женщина раскрыла объятья, – милая… – Лаура заметила седые пряди в аккуратно уложенных локонах матери:

– Ей идет шестой десяток, а папе семьдесят три года… – Джованни торопился вслед за женой, опираясь на костыль, – но я не могу оставаться в Лондоне, у меня другая стезя… – выбравшись в предупредительно распахнутую Максимом дверь лимузина, Лаура весело сказала: «Вот я и дома!».

Обед пришелся на разгар православного рождественского поста, однако Клара знала, что по субботам рыба разрешена:

– Это пока, – заметил Волк, – в январе нам с Максимом придется отказаться и от устриц, и от лосося… – Клара приготовила рыбу в ореховой панировке:

– Латкес постные, – отозвалась она, – а шоколадный торт очень легкий, без масла… – она посмотрела в сторону старшей дочери:

– Такое тебе можно, Адель… – на тарелке девушки лежал одинокий кусок вареного лосося. Адель взяла брюссельской капусты:

– Мне даже орехи нельзя, мама, – с чувством ответила она, – я съем несколько долек мандарина… – Адель ощутила прикосновение детской ладошки:

– Я никому не скажу, – шепнула маленькая Эмили, – держи… – в пальцах Адели оказалась помятая, теплая шоколадная монета. Ханукальные свечи зажгли до обеда:

– Генрик и зажигал… – муж на противоположном конце стола разговаривал с тетей Мартой, – а я пела благословения… – Адели отчаянно захотелось почувствовать вкус шоколада:

– Нельзя, – одернула она себя, – нельзя возвращаться к временам, когда я объедалась по вечерам, а потом засовывала два пальца в рот. Надо взять себя в руки, отказаться от сладкого раз и навсегда. Даже стыдно, я вешу больше Сабины…

Инге и сестра позвонили перед обедом с поздравлениями:

– Сабина добрая душа, – вздохнула Адель, – она утешает меня, говорит, что я хорошо выгляжу. И режиссер прав, голос у меня стал сильнее. Но я тяжелее мамы, а ей идет шестой десяток… – Клара носила отлично скроенное платье своего пошива, из темно-синего шелка:

– По сравнению с Лаурой я лошадь, – Адель сглотнула слезы, – у нее такая хорошая фигура. У меня была похожая, в пятнадцать лет… – запястье под манжетой блузки отчаянно зачесалось:

– В пятнадцать лет я сидела в плену, – зло подумала Адель, – и служила игрушкой для беглого нациста. Он мог пристрелить меня или отдать на потеху арабам. Я брела зимой через горы, чтобы добраться до Израиля. Никто мне не помог, никто меня не искал… – она считала, что, пропади младшая сестра где-нибудь в Африке, семья немедленно отправилась бы ей на помощь:

– Маргариту с Евой тоже бы никто не бросил, а я должна была справляться одна. Генрик меня не любит… – Адель сомневалась в чувствах мужа, – он живет со мной из-за удобства… – ей стало жалко себя. Маленькая ручка легла в ее ладонь:

– Ты пела, – зачарованно сказала Эмили, – так красиво. Ты красивая, тетя Адель, словно королева… – девушка не могла не улыбнуться:

– Я сейчас пою принцессу в Ковент-Гардене, – она сунула монету в карман жакета, – я не выступаю на детских представлениях, но, когда вы с Чарли придете на «Щелкунчика», мама Клара проведет вас в мою уборную… – Эмили распахнула голубые глаза:

– У тебя есть корона… – Адель вспомнила ряды диадем и корон в театральной костюмерной:

– У тебя тоже появится, – пообещала она девочке, – я тебе принесу из театра… – Чарли встрял:

– Мы видели ее величество, тетя Адель, – мальчик погрустнел, – когда папа погиб, нас пригласили во дворец… – Вера почти неслышно сказала Кларе:

– На чай. Джеймс охранял покойного короля Георга, ее величество была к нам очень добра. Но его светлость, – она кивнула на Маленького Джона, – и леди Полина вообще хорошие приятели наследных принцев и принцессы Анны… – до них донесся уверенный голос Ворона:

– Смотрите, я стану особой королевской крови… – парень развалился на стуле, – то есть мужем особы. Мне дадут графский титул, как лорду Сноудону, который раньше был просто мистером Армстронг-Джонсом… – юноша расправлялся с индейкой, – нет, я и так баронет. Меньше, чем на герцога, я не согласен… – Полина почти по складам сказала:

– Ты ей не нравишься, даже не надейся… – Марта усмехнулась:

– Принцессе Анне. Но надо признать, что Ворон умеет обращаться с дамами. Он, кажется, по пути ограбил цветочный магазин… – Стивен примчался на такси к зажиганию свечей, с десятком букетов и заманчивыми пакетами для Чарли и Эмили: