Валентина Спирина - Литературные страницы – 5. Группа ИСП ВКонтакте

Он мимоходом капал на запястья, ладони, в локтевые ямочки всё, что отобрал с полок. Растирал, принюхивался, качал головой, находил что-то еще. Владелица запястий, ладоней, локтевых ямочек вдыхала запахи, улыбалась, цвела, и делала свой выбор.

Нарушая все многовековые традиции восточных базаров, Асаф не торговался и был упрям, как мул. Соглашался взять меньше денег – но при этом налить меньше масла. Он не злился, улыбался, не прятал глаза. Просто мягко произносил:” Это очень хорошее масло. Оно столько стоит. Оно правда столько стоит!» И – о, чудо! – на него не злились, после минутного, или дневного раздумья, покупали.

Неторопливый процесс выбора мог закружить столько людей, сколько вошло бы в магазин. Болтая о погоде, политике, дороге, традициях, Асаф умудрялся никого не оставить без внимания. В холодном воздухе причудливо перемешивались запахи духов, чистых эфирных и лечебных масел, жира кобры, масок и кремов, опробованных всеми желающими. Здесь было уютно, как в маленьком кафе. Здесь знакомились те, кто прошел мимо друг друга в ресторане или на понтоне. Встречались и продолжали разговор недавние знакомцы.

Наплывы туристов чередовались для хозяина с временем намаза, традиционного кофе, и законной сигаретой после.

Каждый вечер, закрывая дверь маленького магазина, Асаф благодарил Аллаха за еще один правильный и благополучный день.

Эти туристки были такие же, как и сотни до них. Три подруги, красивые, ухоженные. Не юные. Асаф привычно старался дышать не глубоко – отчего женщины поопытней выбирают себе такой тяжеловесный парфюм, от которого потом вовсе никаких запахов не различишь? Но, с другой стороны, это самые что ни на есть его люди – такие всегда покупают много всего и не жадничают. Это не скупые европейцы или бедные соотечественники. И он начал привычный и никогда не надоедающий ему ритуал.

– Посмотри на меня!

Они кокетничали. Капризничали. Вздыхали. Спрашивали о глупостях. Торговались. Просили чаю. И воды. И пробовали маску Клеопатры. Восхищались. Купили. Спустя час ушли. Но только две из них.

Асаф, привыкший владеть всей ситуацией в своем магазине, с изумлением понял, что одна из трех подруг, свернувшись, как кошка, в углу дивана, спит. Весь шум и столпотворение обошлось без нее, а он и не заметил. В дверях замаячил сосед – Мохаммед, продающий серебряные украшения и сумки, звал к себе на намаз. Асаф взял свернутый в рулон саджжада, и выбросил из головы мысли о насущном.

Обычно в это время в магазин никто не приходил – начинал работать ресторан, и все устремлялись на обед. Асаф спокойно совершал намаз, разжигал любимую медную спиртовку и варил кофе. Но сейчас маленький зал не был пуст.

В углу дивана уже не спала, а сидела, поджав под себя ноги, та самая туристка. В отличие от своих полураздетых подруг она вся с ног до головы была закутана в льняную хламиду, мягкую, непонятного цвета и фасона. Несмотря на это, Асаф почувствовал себя неуютно, словно она сидела перед ним совсем раздетой. Он поежился. Ему никогда не нравились приезжие женщины, живущие по другим, не верным законам, но он спокойно относился к их присутствию – в конце концов, его работа предполагает общение с разными людьми.

Его гостья, умостив на коленях толстый блокнот, рисовала.

– Может, кофе? Или есть чай, травы, хорошо после обеда… – Асаф впервые чувствовал себя в собственном магазинчике, словно гость. Женщина нахмурилась, не отрывая взгляда от рисунка, пробормотала:

– Кофе, один, без сахара. Я не обедала. И тишину.

Асаф зажег спиртовку, насыпал в турку из пакета молотый кофе, залил водой из бутылки. До момента, когда кружевная пенка поднимется вровень с медным краем, есть немного времени. И его можно потратить на то, чтобы сделать вид, как сильно занят.

– Вот черт! С кардамоном, да? – легкость, с которой они чертыхаются, Асафа всегда коробила. Он поморщился, и, подавив растущее раздражение, мягко ответил:

– Нет. Только кофе.

И вдохнул чудесный бархатистый запах, к которому действительно пряными нотами примешивался кардамон. В замешательстве нашел на столе упаковку – нет, никаких добавок. Глянул растерянно на гостью. Та уже закрыла блокнот, простой карандаш заложила за ухо, и с интересом разглядывала драпировку на потолке.

– Наверное, он у вас хранился где-то рядом с приправой и запах весь впитал. Я плотно закрытую банку с кофе в холодильнике храню. Тогда есть шанс, что будешь пить то, что хочешь, а не весь букет запахов из кухни… Но, честно сказать, я сейчас любому кофе буду рада…