Виктор Рубцов - Утро любви

Заклинаю вас, дщери Иерусалимские, сернами или полевыми ланями: не будите и не тревожьте возлюбленных, доколе ей угодно.

– Голос возлюбленного моего! вот, он идет, скачет по горам, прыгает по холмам.

Друг мой похож на серну или на молодого оленя. Вот, он стоит у нас за стеною, заглядывает в окно, мелькает сквозь решетку.

Лиза при этих словах сама взглянула в окно, выходящее в яблоневый сад – не подглядывает ли и за ней кто? С мальчишками такое сбудется. Любят по селу шастать да заглядывать в чужие окна, надеясь застать там какую-то фривольную сцену, увидеть обнаженных и занимающихся любовью молодых супругов или любовников. Она снова настроилась на чтение и, чувствуя в теле сладкую истому, полушепотом стала бормотать строки Святого Писания:

"Возлюбленный мой начал говорить мне: встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди!

Вот зима уже прошла; дождь миновал, перестал;

Цветы показались на земле; время пения настало, и голос горлицы слышен в стране нашей;

Смоковницы распустили свои почки, и виноградные лозы, расцветая, издают благовоние. Встань, возлюбленная моя, прекрасная моя, выйди!

Голубица моя в ущелье скалы под кровом утеса! покажи мне лицо твое, дай мне услышать голос твой, потому что голос твой сладок и лицо твое приятно.

Ловите нам лисиц, лисенят, которые портят виноградники, а виноградники наши в цвете.

– Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему; он пасет между лилиями.

Доколе день дышит прохладою, и убегают тени. Возвратись, будь подобен серне или молодому оленю на расселинах гор.

– На ложе моем ночью искала я того, которого любит душа моя, искала его и не нашла его.

Встретили меня стражи, обходящие город: "не видали ли вы того, которого любит душа моя?"

Но едва я отошла от них, как нашла того, которого любит душа моя, ухватилась за него, и не отпустила его, доколе не привела его в дом матери моей и во внутренние комнаты родительницы моей.

Заклинаю вас, дщери Иерусалимские, сернами или полевыми ланями: не будите и не тревожьте возлюбленной, доколе ей угодно…"

Лиза дочитала до этих слов и попыталась представить себе любовную сцену в спальне своей матери. Нет, это не подходит. Лучше я перенесусь за тысячи лет и километров в древний Израиль и увижу желаемое там, решила она, и закрыла глаза. Девушка уснула и неоднократно перечитанная ею на досуге "Песнь Песней", словно ожила. Она увидела молодого и богатого царя Соломона с чуть бледным и влюбленным лицом Валерия Ивановича, его роскошную свиту, состоявшую из отборных и великолепно одетых воинов в латах с мечами на боку. Они сопровождали царя во время его прогулки по окрестностям, расположенным вокруг его дворца. Носильщики несли царя на одре, сделанном из дерев ливанских. Столпцы его были вылиты из серебра, локотники – из золота, седалище из пурпуровой ткани. Внутренность его убрана с любовью дщерями Иерусалимскими.

Откуда-то с небес или от гор доносился голос невидимого глазу, а только слышного сердцу, повелителя: "Пойдите и посмотрите, дщери Иерусалимские, на царя Соломона в венце, которым увенчала его мать, в день, радостный для сердца его.

Елизавета заснула еще глубже. Этот сон был приятен ей, и ожидаем ею. Она увидела себя во сне в образе юной восточной красавицы, которой добравшийся до нее царь уже нашептывал сладкие сердцу слова:

– О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! глаза твои голубиные под кудрями твоими; волосы твои – как стадо коз, сходящих с горы Галаадской;

Зубы твои – как стадо выстриженных овец, выходящих из купальни, из которых у каждой пара ягнят, и бесплодной нет между ними;

Шея твоя – как столп Давидов, сооруженный для оружий, тысяча щитов висит на нем – все щиты сильных;

Два сосца твои – как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями.

Доколе день дышит прохладою, и убегают тени, пойду я на гору мирровую и на холм фимиама.

Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе!

Со мною с Ливана, невеста! со мною иди с Ливана! спеши с вершины Аманы, с вершины Сенира и Ермона, от логовищ львиных, от гор барсовых!

Пленила ты сердце мое, сестра моя, невеста! пленила ты сердце мое одним взглядом очей твоих, одним ожерельем на шее твоей.

О, как любезны ласки твои, сестра моя, невеста! о, как много ласки твои лучше вина, и благовоние мастей твоих лучше всех ароматов!

Сотовый мед каплет из уст твоих, невеста; мед и молоко под языком твоим, и благоухание одежды твоей подобно благоуханию Ливана!