Иван Наживин - Бес, творящий мечту

Татары, прослышав о движении больших сил, прислали вдруг к князьям послов. Русская рать во все глаза дивилась на невиданных еще степняков. Они были невысокого роста, коренасты, широкоплечи, с плоскими скуластыми лицами и раскосыми глазами. На круглых головах их были войлочные шляпы с небольшими полями, которые спереди и с боков были загнуты, а сзади на шею опущены. Малорослые крепкие коньки их с буйной гривой и хвостом так и плясали под ними и сверкали налитыми яростью глазами, но они крепко, как пришитые, сидели в седлах с короткими стременами. Вооружение степняков составляли длинные копья с пучком конских волос, кривые сабли и луки с длинными стрелами…

В качестве переводчика татары привезли с собой одного русского, должно быть, полоняника, который держался, однако, очень независимо, а по отношению к русским князьям даже как будто и неприязненно. Это был старик высокого роста, стройный и крепкий. Лицо его было когда-то красиво, по-видимому, но теперь все изуродовано оспой, а выбитые передние зубы еще более безобразили его. Большие, дерзкие соколиные глаза не опускались ни перед кем…

– Мы не на вас пришли, – сказал военачальник-посол, жирный татарин с хитрыми, заплывшими глазками и длинными, висящими вниз усами. – Мы пришли на своих холопей и конюхов, половцев. Возьмите с нами мир. А прибегут они к вашим рубежам, бейте их, а имение их берите себе. Мы знаем, что и вам они причинили немало зла.

Князья незаметно переглянулись: верить, конечно, не приходилось ни татарам, ни половцам…

– Не слушайте их, князья… – проговорил Котян, старый степной волк. – Мы как-никак, а давно соседи: бывает, что и ссоримся, но бывает, что живем и по-хорошему… У нас степи, у вас своя земля. А эти лезут в чужое… Кто их звал? Не за добром покинули они свои земли и пришли в степь… Не слушайте их…

Беседа продолжалась недолго. Татары держались высокомерно. Мстислав Удалой – он по своему положению, а в особенности по славе воинской был, несмотря на присутствие великого князя киевского, старшего из всех, первым, – тоже вспылил… Еще немного – и засверкали мечи дружинников и сабли половцев, и седой Днепр покатил изрубленные тела татар к порогам… Взялись за рябого.

– Кто ты? Откуда?..

– Зовут меня Плоскиней, а родом я новгородец, – смело отвечал тот. – Шел я с гостьми 2 2 Гости – купцы. новгородскими Волгой на Хвалынское море, да наткнулись мы на татар: караван наш весь пограбили, а потом сожгли, а меня вот в полон взяли.

Его оставили в покое.

– Рать, – решил Мстислав Удалой.

– Рать, рать, – радостно подхватила молодежь. – Не целоваться мы сюда с ними сошлись со всех концов Руси.

И потянулись русские полки вдоль берега Днепра к Олешью. На первом же привале, ночью, из стана исчез, точно сквозь землю провалился, Плоскиня. Но не прошло и двух ден, как навстречу им снова бесстрашно выехали послы татарские. И снова был с ними рябой Плоскиня. Снова и снова просили они князей воротиться, обещая не трогать рубежей русских, и было в их бесстрашии что-то такое, что заставило князей отпустить их хоть и без мира, но на этот раз с головами.

Жаркой, преждевременно увядшей от засухи степью русская рать, сверкая оружием, длинной змеей растянулась вдоль берега Днепра. Хотя измена рязанцев, запоздание суздальской рати и это странное присутствие в рядах татар рябого Плоскини и смущало, но шли резво, с верою в дело. И вдруг точно искра по полкам пробежала: дозоры пометили впереди татарские разъезды… Данила Романович на лихом угорском скакуне своем – они звались на Руси фарями – сразу загорелся и понесся в степь. За ним поспели и другие молодые князья: уж очень хотелось им померяться скорее силами с неведомыми степняками, которые нагнали такого страху даже на неробких половцев. Но татары ждать их не стали и скрылись в высокой траве. Молодежь, храбры 3 3 Храбр – сильный, удалой витязь. , так и горели.

– Княже Мстиславе и ты, князь Мстислав Романович, – окружили они Удалого и князя киевского, – не стойте! Пойдем скорее противу им… Мы их побьем…

Удалой рассмеялся: люб ему был молодой задор храбров! Но у него уже была своя думка: он был ревнив к славе воинской, и захотелось ему не только первому, но одному ударить на татар и взять всю славу победы себе. Он бил ворогов Руси на всех украинах ее и ни разу еще не знал он поражения.

– Стой, братья. Во всем должен быть порядок, – сказал он. – Дела хватит всем. Передом надо идти человеку бывалому. Я пойду сторожевым полком сам, все высмотрю, а там потягнете и вы.