Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том первый

– Раву Гринбергу повезло…, – смешливым шепотом сказала Тилли, – и правильно, что вы носите светлое, вам очень идет…, – профессор Горовиц приехала в аэропорт Кеннеди не с пустыми руками:

– Ничего, – заявила Саре свекровь, – у вас длинная пересадка и свой лаунж. В магазины тебе не выбраться, но ты прислала мерки…

Сара пыталась отнекиваться, но свекровь было не переупрямить. В Ардморе Сара появилась в милом голубом платье с кошерными, как сказали бы в Меа-Шеарим, рукавами:

– Видишь, – сказала свекровь, – колени закрыты. Но в тамошней глуши тебе придется носить чулки и шляпку…, – шляпка была итальянской соломки:

– Мама, Саре и так надо носить шляпку…, – Ирена выдула пузырь жвачки, – она жена раввина…

Черные кудри Ирены падали на почти неприкрытую полосатой майкой от Миссони спину. Девушка подметала тротуар широкими клешами:

– У них едва глаза на лоб не вылезли, – Ирена кивнула в сторону фэбээровцев, – когда они поняли, что я не ношу лифчик…, – холщовую сумку Ирены с портретом покойного Че усеивали значки антивоенного движения и символы феминисток:

– Здесь даже джинсовую юбку не наденешь, – поняла Сара, – а Тилли, кажется, носит Шанель…

В Нью-Йорке свекровь заметила:

– Не удивляйся, когда увидишь у них в особняках импрессионистов и Шагала. В тех краях, как говорится, золото течет из земли…, – виллу Бирнбаумов, модернистское здание, нависшее над каньоном на окраине города, строил Федор Петрович Воронцов-Вельяминов:

– У нас есть бассейн, – Тилли провела ее по дому, – картинная галерея, несколько…, – женщина вздохнула, – сейчас это гостевые комнаты…, – Сара поняла:

– Она хотела сказать «детские», но из суеверия не стала. Может быть, она ждет ребенка…, – Тилли почти не помнила берлинского детства:

– Мы живем в США с тридцать восьмого года, – сказала женщина, – мой брат родился здесь. Моя семья спаслась благодаря раву Горовицу, он погиб на войне, как и мой отец. Аарона назвали в честь него…, – Сара услышала веселый голос ББ:

– Все на мази, девушки…, – нефтяник заранее извинился за провинциальную, как он сказал, манеру разговора, – рав Гринберг владеет отличным фордом, у Аарона хороший глаз…, – Тилли радушно сказала:

– Мой маленький братик, – мистер Бронфман перевалил за шесть футов, – Аарон, познакомься с ребецин Гринберг…, – блеснули голубые глаза. Молодой человек смущенно улыбнулся:

– Вам нельзя подавать руку, мэм…, – Сара кивнула:

– К сожалению нет, но я очень рада встрече…, – провыл гонг. Тилли взбила пышные волосы: «Вот и первые гости».

В пустоватой столовой, среди картонных ящиков с книгами и сложенных у стены чемоданов, витал запах пряностей. С кухни доносился шум посудомоечной машины. Сара выглянула в комнату:

– Я никогда такой не пользовалась, – улыбнулась ребецин, – очень удобно. Ты решил заняться новогодней проповедью, милый…

Полки и письменный стол для кабинета должны были привезти из Оклахома-Сити на следующей неделе. Раскрыв до шабата один из ящиков, Аарон разложил на столе тома Талмуда:

– Мне все пришлось убрать для авдалы, – он окинул взглядом свои заметки, – но теперь нас никто не потревожит, обед для совета мы устраиваем в следующий шабат…, – авдала оказалась, как выразился Аарон, импровизированной:

– Здесь раньше такого не делали, – сказал он жене, – но я взял на себя смелость объявить час открытых дверей и видишь, все прошло удачно…

Члены общины Эмет обрадовались приглашению в дом нового раввина. Аарону их особняк напомнил здание синагоги:

– Все низкое, красного кирпича, – он усмехнулся, – ясно, что наш дом строил не дядя Теодор…, – вилла Бирнбаумов была роскошной даже по меркам западного побережья:

– Надеюсь, тебя не обременила моя инициатива, – озабоченно добавил Аарон, – тебе приходится мыть посуду…, – Сара блеснула белыми зубами:

– Моет машина, милый. Но хорошо, что мама, – Сара звала свекровь именно так, – привезла кое-какие припасы…, – кое-какие припасы, как выразилась профессор Горовиц, забили целый чемодан:

– Сухой бульон, – деловито сказала свекровь, – фаршированная рыба в банках, – она выразительно скривила губы, – кошерная колбаса, чернослив, изюм, арахисовая паста, бакалея…, – Сара открыла рот. Свекровь отрезала:

– За кошерной едой вам придется отправляться в Оклахома-Сити, а что касается рыбы, то кроме тунца в банках, в Ардморе ничего больше не водится…

Чемодан весил почти двадцать килограммов. Сара давно привыкла думать в израильских мерках: