Юлия Румянцева - Тринадцать. Исторический роман

И вот все готово – завтра открытие.

Волнение – в апогее…

Договорились встречать Никаса у Золотых ворот,

это самое известное место в городе, памятник архитек-

туры 12 века.

Сэм с Юликом сидели в машине посреди спящего

города и ждали.

– Представляешь, – продолжала она, – самое боль-

шое разочарование в моей жизни?

– Даже не представляю, – ответил Сэм, сдерживая

улыбку.

Я приехала во Владимир, начитавшись о Золотых

воротах и…, – она сделала паузу, – Они оказались со-

вершенно не золотыми!!

Сэм засмеялся: – Если подумать, то ты права!

В ее сумочке зазвонил телефон.

– Да-да, мы ждем Вас у Золотых ворот!

Было около двух часов ночи, когда подъехала

машина с московскими номерами и из нее вышел высо-

кий статный мужчина.

– Никас! С приездом, мы очень рады! – голос ее

дрожал от волнения, – Я – Юлия, а это Сэм.

– Я догадался, – засмеялся Никас и представил сво-

их спутников – очень красивую девушку и водителя.

Все вместе поехали в гостиницу, живописно рас-

положившуюся на склоне холма.

С нарядной веранды открывался удивительный вид

на пойму Клязьмы в лунном свете. В ночи бежали

огоньки проезжающих через мост автомобилей, а вдали

на фоне ночного неба возвышался силуэт величествен-

ного Успенского Собора…

Их ждал большой стол с угощением от гостеприим-

ной хозяйки гостиницы.

…Сэм посмотрел на часы, стрелки показывали три

ночи, потом на Юлика. Он не мог испортить ее восторг по

поводу приезда маэстро, хотя знал, что завтра предстоит

ответственный день открытия.

Голос Никаса завораживал, и все непринужденно сме-

ялись за столом. Он был еще и прекрасным рассказчиком.

– Да, да, конечно, в жизни есть удивительные

вещи, – сказал он теплым баритоном. Он был скорее бо-

лее похож на Иисуса и смотрителя мира, чем на знаме-

нитого художника.

– Я помню, как был влюблен в женщину, – продол-

жал Никас, – она была намного старше меня, и мне все

время нужно было выделяться. Она говорила, что лю-

бит Украину. Я заверял, что обожаю эту страну и что

мое любимое произведение – «Вечера на хуторе близ

Диканьки», это было абсолютной правдой.

Он продолжал, затянувшись сигарой и выпуская си-

зые колечки дыма:

– Прошло много времени, мы потерялись, и вот

однажды поехали со знаменитым писателем в турне по

Украине. Когда прошли встречи, мы поспешили с про-

вожающим нас водителем на машине к вокзалу, и уви-

дели у дороги живописный колодец с журавлем (это

специальное приспособление, чтобы доставать воду ве-

дром). Решили попросить у хозяев колодезной водички.

Выйдя из машины, я наткнулся на свалку, решил пройти

немного дальше и вдруг… я забыл, за чем шел. Под лу-

чами лунного света я увидел паутину, сотканную из зо-

лота, проливающей свет на дом, показавшийся мне со-

вершенно сказочным, с красным шифером, похожим на

пряничный домик. Двери были закрыты, краска на став-

нях облупилась, видно было, что он давно в запустении.

Это было чудесное зрелище, дежавю. Вот что я искал

всю жизнь! Развернув машину удивленного водителя,

мы отправились искать местное самоуправление. Наши

промыслы счастливо закончились, – продолжал Ни-

кас. – Перед нами предстал глава хутора, отмечавший

свое шестидесятилетие уже, как выяснилось, пятый

день. Не спрашивая, как нас зовут, он налил добрую

чарку и отрезал сало. Я объяснил ему предмет своего

интереса, на что он сказал:

– Я дарю его тебе! А вы кто, собственно?

– Я художник, мой друг – писатель…

– Ааа, – протянул он, – маляр и писака…

– Я хочу купить этот дом, – продолжал Никас.

Голубые глаза с покрасневшими жилками на ми-

нуту прояснились, он долго за чем-то ходил и наконец

победно водрузил на стол потертую книгу и стал ли-

стать пожелтевшие страницы.

– Вот, – он ткнул пальцем в старую запись, напи-

санную каллиграфическим почерком, – ее!

Когда я увидел ее имя, той женщины, в которую

был давным-давно влюблен, я просто не мог поверить

в это, – он выпустил еще одно колечко и сказал:

– Чудеса сбываются…

Князь услышал голос отца: