Александр Барков - Денис Давыдов

Враг клюнул на партизанскую «удочку» и отступил, но сломить его оказалось не так-то просто. Французы защищались отважно.

Вскорости к взводу Чеченского пришла подмога – Крючков с казаками, обойдя Лаптево, с ходу вступил в бой.

Молоденький Федька Шухов, приметив занесенную над своей головой саблю, по-детски испуганно ахнул: «Мамочки!» – ловко увернулся от удара французского кавалериста, сделал отчаянный выпад и достал его клинком.

Когда кавалерист падал на землю, Федька с облегчением вздохнул и вновь прошептал: «Эх, мама! Мамочки!» И хоть не до шуток было в те решающие минуты боя, но бившиеся рядом казаки услышали Федьку и дружно подхватили: «Эх, мама! Мамочки!» С этой удалой прибауткой партизаны одолели неприятеля.

Сотня солдат во главе с офицером сдалась в плен. Оказалось, что захваченный обоз принадлежал карательному отряду, который вторую неделю безуспешно гонялся за партизанами.

На другой день после схватки у Лаптева пленный французский офицер, которого допрашивал сам Давыдов, внезапно задал ему странный вопрос:

– Скажите, а что значит по-русски это страшное: «Мама! Мамочки!»?

Тут Денис Васильевич прервал допрос и приказал отличившимся в бою казакам построиться в одну шеренгу. Затем он велел сделать шаг вперед Шухову и всем тем, кто пугал французов этим «страшным» словом – «Мамочки!»

Поначалу партизанам стало не по себе: «Мало ли что? Поди, не положено так кричать в бою!».

Меж тем Давыдов насупил брови и спросил с напускной строгостью в голосе:

– Не боитесь ли вы, братцы, что завтра вас изловят господа французы, – тут он кивнул на пленного офицера, обвязанного пуховым платком и имевшего весьма жалкий вид, – и перевешают всех до единого на первой придорожной осине?

Партизаны дружно рассмеялись в ответ.

– То-то, братцы! – продолжал Давыдов. – Разве понять господину полковнику наше страшное: «Мама! Мамочки!?» – и, похлопав оробевшего было Федьку Шухова по плечу, распорядился: – За доблесть, проявленную в бою, объявляю вам благодарность и представляю каждого к знакам отличия. За отвагу и спайку образую из вас... – командир помолчал, улыбнулся, – геройский полувзвод!

– Геройский полувзвод! – с гордостью повторили казаки. А удалой Федька Шухов вытянулся во фрунт и восторженно прошептал:

– Эх, мамочки!

В рапорте Дениса Давыдова, поданном в главный штаб на имя Кутузова, про эту дерзкую боевую операцию сказано так: «Первое отделение ротмистра Чеченского в виду деревни Лаптево рассеяло неприятельский отряд, который дерзнул было выйти к нему навстречу. Удачные нападения и искусно расположенные засады, а вместе храбрость всякого из низших чинов уничтожили отважные замыслы неприятеля, и он, обратясь в бегство, претерпел жестокое поражение».

Недалеко от города Дорогобужа казачий пост задержал человека в потрепанном мужицком кафтане и лаптях. Эту подозрительную личность с холеным лицом и тройным подбородком партизаны привели к Давыдову.

– Кто ты такой? – поинтересовался Денис Васильевич. – И далеко ль путь держишь?

– Я местный помещик, – отвечал незнакомец. – Отставной подполковник Масленников. Мародеры ограбили и вчистую разорили меня. С большим трудом спас я последнее имущество свое. Да и то скажу, выручил меня охранный лист, взятый у коменданта в Вязьме.

– А ну покажи! – приказал вожак партизан, наперед зная бесполезность охранных листов.

Помещик долго рылся в карманах, а затем с неохотой вытащил бумагу, приговаривая:

– С риском для жизни приобрел я свидетельство сие у французов.

– Давай-ка сюда. Глянем! – повысил голос Давыдов и с удивлением прочел, что господин Масленников освобождается от всякого постоя и реквизиции имущества «в уважении обязанности, добровольно принятой им на себя продовольствовать находившиеся в Вязьме и проходившие через город сей французские войска». – Выходит, снабжал продовольствием неприятеля? – сурово заключил вожак партизан.

– Никак нет! – поспешно начал оправдываться Масленников. – Никогда и ничем не потворствовал я извергам. Деревенька моя Пеньковка здесь поблизости, всего в трех верстах. Да, право, господа, будьте друзьями... Приезжайте-ка в гости! Да заодно и перекусите у меня чем Бог послал.

На другой день Давыдов в сопровождении вестового и десятка казаков отправился в Пеньковку. Каково же было его удивление, когда все в деревне – и помещичья усадьба, и церковь, и избы мужиков – оказалось в полном порядке. Денис Васильевич с тремя казаками и вестовым пошел к дому Масленникова.