Мартина Мэдден - Ануш. Обрученные судьбой

Больше всего его поразило не то, что она отличная пловчиха, и не то, как раскованно она держалась в компании детей, а то, что эта, по сути, еще девочка, выходящая из воды в мокрой, плотно облегающей тело рубашке, имела фигуру женщины. У нее были прекрасной формы стройные ноги, изящная талия, округлые груди, соблазнительно проглядывающие сквозь сорочку.

Для него это было настоящее открытие, и, прячась за скалами, он не мог отвести глаз от Ануш.

– Только не на этом пляже, – добавила она. – Здесь слишком опасные течения, но я иногда плаваю на главном пляже.

– Это весьма смело, ведь тебя могут увидеть. Я и сам там плаваю, но не часто.

– Есть и другие места, пляжи, скрытые от посторонних глаз.

– Я других не знаю.

– Есть небольшая бухточка, – продолжила она с сомнением. – Тайная бухта у подножья утеса, но туда трудно добраться.

– Еще труднее, чем сюда?

– Гораздо труднее.

– Ты покажешь мне это место?

– Нет! – Ануш отвела взгляд.

– Почему нет?

– Это небезопасно!

– Но ты же там плаваешь…

– Я плаваю с раннего детства.

– Как и я.

Было видно, что она не передумает.

– Скажи мне, где это, и я схожу туда сам.

– Вы никогда не сможете его найти.

– Тогда отведи меня туда.

Ануш смотрела на скалы, и он проследил за ее пристальным взглядом, скользнувшим с утеса на бурлящий котел воды возле него. Не могло быть и речи о том, чтобы искупаться вместе.

– Там очень крутой обрыв, и, если вы боитесь высоты, не стоит и пытаться.

– Тогда решено! – улыбнулся он. – Я ничего не боюсь.

Ануш и капитан, присев на камень, смотрели на маленькую бухту с галечным дном, раскинувшуюся перед ними. С запада она была полностью отгорожена от пляжа стеной утеса, который напоминал каменную руку, упирающуюся в море, а с востока высилась гряда низких скал.

– Туда может добраться только птица, – заметил капитан.

– И я могу.

– Значит, ты храбрее меня! Я вижу лишь отвесный склон.

– Там есть тропа.

– Скорее заячья тропка.

– Там может пройти и человек.

Капитан поднялся.

– Ты смеешься надо мной. Там можно разбиться насмерть!

– Это была ваша идея идти туда, для меня не важно, пойдете вы или нет.

Он стоял, с сомнением глядя на отвесный склон, волосы развевались на ветру.

– Ну что ж, – наконец произнес он, глядя на длинную юбку Ануш, – если ты можешь пройти…

Развернувшись, Ануш направилась к утесу. Подъем оказался менее сложным, чем спуск к бухте. Спускаясь, капитан ободрал ладони, порезался и измазался птичьим пометом из гнезд чаек, которые он сбивал на пути. Теперь его униформа представляла собой жалкое зрелище, а лицо было красным и блестело от пота.

Ануш улыбнулась, но ее улыбка быстро погасла, как только она осознала, куда его привела. Они находились в уединенном месте, в расщелине, будто дети в руках гор. В случае чего она никого не сможет позвать на помощь, никто не придет ее спасать. Впрочем, она могла бы вплавь выбраться из бухты и выйти уже на пляже, оставив его здесь, и пусть выбирается как сможет. Ануш надеялась, что дело не дойдет до крайности.

Капитан минуту постоял, восстанавливая дыхание и глядя на то, как закатное солнце золотит море.

Волны накатывались на скалы и разбивались тучами брызг, но в маленькой бухте вода была гладкой и спокойной.

– Это место – настоящий рай, – сказал он мягко. – Неудивительно, что ты приберегла его для себя.

Солнечные лучи сверкали на воде, и казалось, что это сине-зеленое озеро, полное падающих звезд.

– А с вершины горы бухта видна?

– Нет.

– А рыбаки? – спросил он, оглядывая горизонт. – Разве они сюда не заплывают?

– Они обычно держатся подальше, чтобы не напороться на скалы.

Жара уже спала, приятным теплом была напитана галька под ногами. Над горизонтом цвет вечернего неба менялся с бледно-желтого до золотисто-розового.

Мужчина сел на камень и начал снимать обувь, а потом китель.

Под рубашкой бугрились мышцы, у капитана были широкие плечи и узкая талия. Каждый раз, когда он наклонялся, чтобы снять носок или ботинок, мускулы перекатывались под кожей.

Ануш никогда прежде не видела обнаженное мужское тело, ничего, кроме рук и лица.

Собственное тело было знакомо Ануш лишь по кратким мгновениям, когда она раздевалась у себя на чердаке, или по отражению в окне.

Даже мысль о том, чтобы увидеть бабушку или маму без одежды, была недопустимой, а мужская нагота и вовсе была ей неведома.

Тело мужчины было создано для земледелия и строительства и чтобы покрывать тело женщины. Каждая девушка знала, что она должна смотреть на мужчину как на бесполое существо. Но видеть Джахана раздетым, стоящим на гальке прямо перед ней, – это стало для Ануш потрясением.