Сергей Перминов - 122,0. Монологи с того света

Не удивляйтесь тому, что я их мальчиками зову. А как по-другому? Во-первых, для меня – да. Во-вторых, не скрою, я у них пользовался огромным авторитетом и любовью. Да-да! Именно так! Посудите сами – столько лет служить в горных частях и не уметь ходить на лыжах? Не быть скалолазом? А по какому моральному праву я бы мог требовать это от своих подчинённых, если бы сам не умел! Кстати, очень горжусь тем, что Адольф, интерпретировав мою мысль, однажды сказал перед войсками: «Я не требую ни от одного германского мужчины больше того, что умею сам!»

Для своих мальчиков я старался быть не только командиром, но и отцом. Хотя по службе требовал от них полной отдачи. Всё, что они могут. В полном объёме. И более чем убеждён, что горные егеря были самыми элитными боевыми частями рейха. Напрашивается другой вопрос: почему эти «сверхэлитные части», да ещё с такой подготовкой, завязли в Заполярье на все четыре года войны? И проиграли там свою кампанию. Всё-таки герои Крита и Нарвика! До сих пор мне не понятно.

Наверное, и тоже этим горжусь, я был одним из полководцев, который первым получил чуть ли не под меня изготовленную новую награду! 19 июня 1940 года стал кавалером «Дубовые листья к Рыцарскому кресту». Убеждённый адепт национал-социализма, старейший член НСДАП, долго бывший в фаворе у Гитлера, я не спрашивал себя почему наши убеждения не всегда помогают на поле брани. Но почему, когда фронт в Лапландии застыл до конца войны там, где его остановили, мой друг Адольф не помог нам? Хотя… как он мог помочь? Как? Там, в центре России, шло гигантское взаимное уничтожение! Каждый солдат был на вес золота! Да и кто ожидал, что не подготовленные к войне в горах солдаты и матросы окажут такое яростное сопротивление? Это же нонсенс – их окружают, у них кончаются патроны, а они даже идут в атаку с винтовкой, как с дубинкой! Даже не единожды раненые… В цивилизованных странах солдаты в таких случаях сдаются. Но вы же по правилам воевать не умеете! Либо себе последняя пуля, либо себя и всех вокруг гранатой, либо один – один! – врукопашную на целый взвод. Бред! Так поступают только сумасшедшие.

У любого из наших тирольцев впереди светили награды, льготы… да мало ли, что можно наобещать солдату после победы? Вот поэтому многие из них и скрывали от камрадов мысль: «Если убьют, то ведь ничего не получу. Может зря не лезть на рожон? Поберечь себя?» Пожалуй, да! Только все в германской армии, имея за спиной кучу, как всем казалось, блестящих побед надеялись, что скорость, с которой мы везде наступали и здесь сыграет свою роль. Прогнозы казались более чем реальными.

Если посмотреть на карту полуостровов, то Малый Рыбачий и Средний, как огромный кулак висел над нашими наступающими войсками слева. Нельзя было просто оставить его в тылу. Мы прекрасно сознавали, что это единственная естественная позиция для защитников Мурманска. Важный естественный форпост. Можно ли было не обращать внимания на такую угрозу? Нет! Удар оттуда можно было ждать как с моря, так и с суши. Все передвижения кораблей проходили вдоль побережья. Где, кстати, тоже была мало-мальски приличная дорога. И тоже вдоль побережья. Для наших частей наступавших по другой, более проходимой дороге, это была явная фланговая угроза. Недооценивать её было нельзя. В любой оборудованной бухте можно ждать высадки десанта. Даже не глядя на то, что дорожки, дорожечки, тропинки на Рыбачьем нельзя было считать серьёзными коммуникациями. Но ведь они были! И это опасно. Стоял вопрос: либо по дороге на Мурманск одним рывком добиться победы более основательными силами, либо бросить войска на захват полуостровов Большой и Малый Рыбачий, которые соединяются ещё более узким перешейком, чем от Муста-Тунтури до Кутовой.

Как я просил у фюрера ещё одну дивизию! Тогда, взяв у неё полноценный полк, можно было конкретно блокировать угрозу с фланга, а другую её часть добавить к наступающим. И тогда, после взятия Мурманска, эти полуострова сами бы свалились нам в руки. Как приз. Но Адольф посчитал, что в корпусе «Норвегия» и так достаточно сил для выполнения задачи. Пришлось выкручиваться и экономить. Было принято решение блокировать угрозу с полуостровов небольшим количеством войск. Да и у вас их было не густо. Единственным плюсом русских была хоть какая-то дорога по побережью бухты Маатиувоно. И хребет её закрывал. Вот нам и пришлось часть войск использовать, как пеший транспорт. Волей-неволей надо блокировать хребет Муста-Тунтури на всём протяжении от бухты до русского лагеря в Кутовой.