Михаил Крюков - Последний Совершенный Лангедока

Узнав о провале похода, папа и христианские государи, ясное дело, возжаждали мести, и вскоре случай отомстить им представился. В 1197 году от воплощения Иисуса Христа в Иль-де-Франсе объявился некий Фульк, приходский священник из Нейи. Послушать его проповеди приходили многие, и вскоре он добрался до Парижа. Я слышал проповедь этого Фулька. По мне, так он был малость не в себе, но брошенные им зёрна упали на взрыхлённую почву. Фульк этот вскоре умер и о нём тут же забыли, а вот идея нового крестового похода обеспокоила умы. Вскоре о ней узнал Филипп Август, а потом и сам папа Иннокентий III и благословил её. Все ждали, что Филипп Август сам примет крест [48] Принять крест – дать обет крестоносца. и возглавит поход, но он почему-то медлил. От имени папы крест принял легат, кардинал-диакон Пётр Капуанский. Он разъезжал по замкам, клянчил деньги на поход и пытался вербовать рыцарское войско, но дальше разговоров дело не шло, все словно чего-то ждали.

И вот, аккурат перед Рождеством следующего года, в замке Экри, что в Шампани, проходил рыцарский турнир. Я в нём не участвовал, потому что у меня не было дестриера, [49] Дестриер – тяжёлый боевой специально обученный рыцарский конь. а вот мой старший брат решил попытать счастья, ну и я поехал при нём. И вот на этом-то турнире обеты крестоносцев принесли граф Тибо Шампанский и Луи, граф Блуасский и Шартрский. Оба эти рыцаря были молодыми, но прославленными воинами, к тому же оба были одновременно племянниками Филиппа Августа и Ричарда Львиное Сердце. А ещё крестоносцами стали бароны Симон де Монфор и Рено де Монмирайль – опытные, суровые и закалённые воины…

Ты не можешь этого знать, Павел, потому что ты не воин, ну так я тебе скажу. Рыцари охотно идут на войну, когда видят впереди вождя – смелого, молодого и знатного, подлинного рыцаря, способного по-царски наградить отважных. Граф Тибо был немного моложе Филиппа Августа, он был красив, на турнирах дрался, как лев, и побеждал всех. Король поступил мудро, поставив во главе похода Тибо, но случилась беда, граф вскоре умер от горячки во цвете лет.

Когда подготовка похода начинается со смерти его вождя, это недобрый знак, но тогда ему никто не внял, тем более что Тибо отписал на подготовку к походу много денег, а блеск золота застилает глаза. Одушевление было так велико, что в день пепла [50] День пепла – у католиков первая среда Великого поста. В этот день священник осыпает головы верующих пеплом от сожжённых верб. (И возвратится прах в землю, чем он и был; а дух возвратится к Богу, Который дал его. Книга Екклезиаста, или Проповедника 12:7). крест приняла даже сестра покойного графа Тибо, графиня Мария.

– И что же, она поплыла вместе с рыцарями в Святую землю?

– Нет, на наших судах я видел только шлюх, – усмехнулся Гильом. – Благородных дам не было. Хотя, рассказывали, будто в первых походах участвовали и жёны рыцарей.

– А вот скажи, зачем приняли крест все эти высокородные графы и бароны? Отпущение грехов они и так бы получили, неужели им так хотелось пограбить?

– Это ты зря… – нахмурился Гильом. – Среди крестоносцев, понятное дело, встречался всякий народ – и профессиональные игроки в кости, и душегубы, и искатели удачи. Но подлинные рыцари щепетильно берегли свою честь. Вот де Монфор, в отряде которого я сражался, отказался участвовать в осаде Зары и увёл своих воинов, потому что почёл это дело бесчестным. Барон – человек суровый и много говорить не любит, но в вере твёрд, и ни разу не шёл в бой, не отстояв предварительно мессы.

– Ну, ладно, оставим Монфора. А что скажешь ты? Вот поход окончен, ты возвращаешься на родину, что теперь?

– Не знаю… – неохотно сказал Гильом. – Не моё это дело – решать, кому должен принадлежать Гроб Господень – католическим попам или неверным. Но вот что я тебе скажу. Когда мы садились на корабли, я представлял себе крестовый поход совсем не таким. Ну, возвышенным, рыцарственным, чистым, что ли. А что вышло? Сказано, «Бог есть любовь». Так?

– Так, – подтвердил я. – «Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нём». [51] Первое послание Иоанна 4:16.

– Ну вот, а какая же это любовь, когда воины Христа всё население Зары, заметь, христианского города, безжалостно вырезали, как овец, а сам город разграбили и сожгли?

– Да что это за Зара? Ты уже второй раз про неё говоришь сегодня.

– Есть такой город в Далмации. Ну, то есть был. Теперь нет его, одни камни закопчёные. Расскажу про него в свою очередь. Слушай, что было потом…