Людмила Дегтярь - Грозный – Василий Блаженный. Истина-весть

– Вот те, на! Мужу нет до того дела?! – вспыхнула Даша, разгибаясь. Она уперла руки в бока. – А кому, как ни тебе, придется справлять новое?! – неприятно запищала она.

Не дождавшись ответа, опалила равнодушную спину мужа гневным взглядом и вновь обратилась к сундуку.

– Барахло! Старье! Сему сарафану сто лет в обед!! – более того распалилась молодица.

Красочно расшитый почти новый сарафан тут же выпорхнул из ее рук и приземлился Шуйскому на плечи. Он раздраженно сбросил его на пол.

– Вот нелегкая взяла! Впрямь, допекла! Дарья, угомонись! – рыкнул Шуйский.

– Я токмо приступила к нарядам! – последовал резонный ответ.

– От вчерашнего вечера и доси, у тебя называется «токмо»!

Дарья не нашла, что ответить и продолжила ревизию вещей:

– Надоело в одном и том же ходить! Так… Так… Хм! В эту кофтенку уж и не втиснуться: шита на семнадцатом году, – не унималась молодица. – А ета фуфайка ишо от маменьки! – с гонором выплеснула Даша, поглядывая на мужа. Однако Василий Васильевич оставался непроницаемым.

В горнице было жарко натоплено, от изразцовой печурки в воздухе витал слабый угар. Дарья Алексеевна раскраснелась: ее щеки были пунцовей спелой вишни. И Василию было жарко. Под рукавами его рубахи темнели влажные круги. Вытирая капельки пота со лба, он то и дело прихлебывал узвар. Видя, что мужа не пронять тряпками, Даша пошла в открытое «наступление»: сноровисто приблизившись к мужу, завела иную речь.

Приблизив распалившееся лицо, супруга гневно возопила:

– Слышь, Вася, коль батюшка знал бы, что ты не купишь жене новую приличную юбку, не отдал бы за тебя! – на высоких тонах заверещала Дарья. – Ить и сарафаны, и юбки сшиты ишо в девичестве!

Василий Васильевич оторвался от стрел и тяжело посмотрел на жену, насуплено сдвинув брови.

– Сударыня! Коли б я ведал, что твое приданое – тьфу! Хутора все как есть захудалые да разграбленные, не брал бы тебя, – спокойно отпарировал молодец. – Все заброшены!

Дарья Алексеевна выпрямилась. Жар бросился ей в голову, обратив и без того пунцовое лицо в сущий свекольный цвет.

– Разграбленные?! Вася, тако, что ж ты их не поднявши? Где денежки?! – вспыхнув, затараторила она, колюче вперившись в мужа.

– Ето… которые? – невозмутимо поинтересовался он, заюлив лисой глазами.

– Ты ишо спрашиваешь?! Отвечай, куда подевались гроши? Мое приданое! Золото и серебро, выделенное моим батюшкой на восстановление хуторов? – скандально запричитала Дарья, ожидая, наконец, признания.

– Хм! Там денег было – кот наплакал! – не задумавшись, деловито бросил Шуйский, метнув на жену скорый уничтожающий взгляд. – Как было договорено, все вложено в мою вотчину!

– В какую, такую? – распалилась Дарья. – Где та вотчина? А?! Захудалое поместье?! – не дождавшись ответа, она вновь накинулась на мужа. – Слышь, Вася! Что-то я ничегошеньки не пойму! До венчания мы были наслышаны о владениях ханов Шуйских; по Москве только и разговоров ходило – токмо о том! Оно и известно: ишо твой прадед и дед славились землями! – скороговоркой затарахтела супруга.

– Славились… Что с того…

– Тако, где те уделы?! – не отрывая взгляда от мужа, допытывалась Дарья, пристально следя за выражением его лица. – Теперя не видано и не слыхано о таковых!

Багровея, Шуйский киданул на стол колчан со стрелами.

– Завелась! Не твое бабье дело толковать о том! – Василий выкатил на нее злой взор.

Даша невольно отпрянула, но решила не отступать.

– И то! Мое дело постные щи хлебать, – вылила обиду супруга. – Да тереться бок о бок с семьей твоего брата Ивана! Того и гляди, его дети начнут шастать по нашим горницам да шнырять по моим сундукам! – визжала она, потрясывая перед Василием своей рубахой. – Где твои земли?! Где хутора?! – истерично вопила Дарья Алексеевна.

– Хм! Тебе тута мало места? – огрызнулся Шуйский.

– Мало! Я жалаю жить в своем терему и в своем поместье! – заявила она категорично. – Я дочь знатного боярина и привыкла к состоятельности и самостоятельности! – подчеркнула Даша горделиво. – Сказывай, где земли? Или вы с братом раздали все добро на милостыню? Так должны держать передо мной ответ!

Василий резко громыхнул кулаком по столу, раскидав стрелы. Неожиданный грохот испугал кота. Рыжий, смешно выгнув спину, дико подскочил и умчался в другую светелку.

– Молчи!! – возопил Шуйский. – Сказал, Дарья, не лезь!! Ишь, какой верх взяла! Наседает да наседает!! Гуторю, не твое бабье дело! Не суйся! – строго прикрикнул Василий на супругу.