Виктор Суворов - Тень Победы [Новое издание, исправленное и переработанное]

Обратим внимание на одну странность в сталинской телеграмме. 5-й гвардейский кавалерийский корпус Сталин называет по номеру, а танковый корпус Ротмистрова — не по номеру, а по фамилии командира. Почему? Потому, что даже в шифрованных телеграммах вещи не называли своими именами. Часто использовались фразы вроде «удерживать известный вам город», «выйти на рубеж известной вам реки» и тому подобные. Вместо фамилий высшего командного состава использовались псевдонимы. Например, под псевдонимом Васильев скрывался маршал Василевский. Легко разгадать? Нет, не легко. Псевдонимы часто и бессистемно менялись. Сегодня Васильев — это маршал Василевский, а завтра — Сталин. Вчера Константиновым был маршал Жуков, сегодня — маршал Рокоссовский. А завтра Жуков будет значиться под псевдонимом Юрьев, Рокоссовский — под псевдонимом Костин, а Сталин — под псевдонимом Иванов.

С этой же целью менялись и названия самых важных соединений. В феврале 1944 года Сталин говорит о танковом корпусе Ротмистрова. Но в Красной Армии уже ровно год такого корпуса не было, а была 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова. Павел Алексеевич Ротмистров был любимцем Сталина. В феврале 1943 года он был еще генерал-лейтенантом танковых войск, а в феврале 1944 года, в момент, о котором идет речь, Ротмистров уже имел звание маршала бронетанковых войск. Сталин не говорит в шифровке, что в сражение введена 5-я гвардейская танковая армия маршала бронетанковых войск Ротмистрова, он говорит о танковом корпусе Ротмистрова. Кто знает, о чем речь, поймет.

Так вот, для того, чтобы не позволить противнику вырваться из кольца, командующий 2-м Украинским фронтом генерал армии И. С. Конев ввел в сражение 5-ю гвардейскую танковую армию и 5-й гвардейский кавалерийский корпус. Сталин в Москве об этом знает. А Жуков, который находится в районе сражения и имеет приказ координировать действия двух фронтов, об этом не знает. И Верховный главнокомандующий в своей телеграмме указывает своему заместителю Жукову, что тот понятия не имеет об обстановке и с возложенными на него обязанностями не справляется.

Краткости ради я привел только фрагмент сталинской телеграммы. Но она вся выдержана в том же духе. Была еще одна такая же телеграмма Сталина Жукову. После этого Сталин приказал Жукову возвращаться в Москву: все равно в районе сражения от Жукова нет никакого толка. И когда коммунисты говорят, что Жуков не проиграл ни одного сражения, я рекомендую им вспомнить сражение 1944 года на правом берегу Днепра. Мощная группировка противника была окружена без Жукова. Ему оставалось только удержать окруженных в кольце. Жуков с возложенной на него задачей не справился и позорно провалил операцию. Большая часть окруженных германских войск вырвалась из окружения и беспрепятственно ушла.

Маршал Советского Союза Бирюзов Сергей Семёнович свидетельствует:

С момента прихода товарища Жукова на пост министра обороны в министерстве создались невыносимые условия. У Жукова был метод — подавлять (Георгий Жуков. Стенограмма октябрьского (1957 г.) пленума ЦК КПСС и другие документы. М.: Международный фонд «Демократия», 2001).

Маршал Советского Союза Тимошенко Семён Константинович знал Жукова с начала 1930-х годов. В те годы Тимошенко был командиром корпуса, в котором Жуков командовал полком. Вот мнение маршала Тимошенко:

Я хорошо знаю Жукова по совместной продолжительной службе, и должен откровенно сказать, что тенденция к неограниченной власти и чувство личной непогрешимости у него как бы в крови. Говоря откровенно, он не раз и не два зарывался, и его все время, начиная с командира полка и выше, в таком виде разбирали (там же).

Главный маршал авиации Новиков Александр Александрович:

Касаясь Жукова, я прежде всего хочу сказать, что он человек исключительно властолюбивый и самовлюбленный, очень любит славу, почет и угодничество перед ним и не может терпеть возражений (Н. Смирнов. Вплоть до высшей меры. М.: Московский рабочий, 1997. С. 139).

А вот мнение Маршала Советского Союза Голикова Филиппа Ивановича, которое он высказал еще в 1946 году: «Довольно резко против Жукова выступил Голиков. Он обвинял его в невыдержанности и грубости по отношению к офицерам и генералам» (ВИЖ. 1988. № 12. С. 32). В октябре 1961 года Маршал Советского Союза Голиков на весь мир заявил, что Жуков — это унтер Пришибеев. Эти слова Голикова прозвучали на XXII съезде КПСС, на котором присутствовали делегации почти ста коммунистических партий и журналисты всех ведущих информационных агентств мира.