Сергей Степанов-Прошельцев - Кто-то здесь, а кто-то там… Из истории Нижегородского края

Софью Дмитриевну и её детей доставили в Москву, как и самого Пугачёва, и подвергли пристрастному допросу, устроили две очных ставки с главным бунтовщиком. А потом Софье Дмитриевне и её детям, как и Устинье Кузнецовой, предстоял неблизкий путь от Москвы до Выборга. Сюда они прибыли 24 января 1775 года. Но о казни Пугачёва узнали позже.

Главную башню крепости, где содержались «государственные преступники», за глаза называли «пугачёвской». Но жены Пугачёва именовались из конспирации по-другому. Их не коснулась ни одна амнистия. Ни при Екатерине II, ни при Павле I, ни при Александре I.

Последняя такая амнистия была объявлена 15 мая 1802 года. Но жены Пугачева и его дети попали в «Реестр тем людям, коих комиссия полагает оставить в настоящем их положении». И надзор за узницами и сыном Пугачева был, наоборот, усилен. И Софья Дмитриевна, и Устинья Кузнецова умерли в Кегсольме, так и не дождавшись освобождения.

Екатерина II прекрасно знала, в каких условиях содержатся жены Пугачева. « Вот уже четырнадцать лет, как первая жена Пугачёва Софья и трое её детей вместе со второй женой Устиньей сидят в Кексгольмском крепостном заточении , – писала она в своём дневнике. – Не слишком ли это много для людей ни в чем не повинных? Пусть. Дочери Пугачёва выросли, им уже около 20 лет, и старшей и младшей. Тюремные надзиратели, по слухам, учиняют над ними непристойные прелюбодейства. Да и вторая жена Пугачёва еще молодая женщина, ей только 30 лет. Над ней тоже насильствуют тюремщики. Пусть. Но справедливо ли, что безграмотные зимовейские казачки, не обладающие идеями, томятся и терпят жестокую нужду и лишения в Кексгольмской крепости? За что? Ах, какое мне дело до справедливости! Против меня восстал самозванец, этот маркиз Пугачёв, грозивший постричь меня в монастырь, покушавшийся на мой престол. Так пусть же его тёмные неграмотные жены умирают в тюрьме, за каменными стенами. Мне нет до них никакого дела!» (Дневник императрицы. Екатерина II. Москва, издательство «Рипол-классик», 2013).

То, что такие насилия совершались, подтверждено документально. В рапорте поверенного Павла I графа де Мендоза Ботелло говорится: «девка Аграфена имеет рожденного у себя сына, которого прижила через насилие от бывшего коменданта полковника Гофмана» (фонды музея «Корелы»).

Устинья Кузнецова умерла 18 ноября 1808 года. Ей было 50 лет. Отец ее, Пётр Михайлович, не выдержав пыток, скончался в Оренбургском остроге ещё в июле 1774 года. Судьбы сестры Устиньи Марии и её мужа, казака Семёна Шелудякова, неизвестны. —

«Сёстры» бунтовщика

В июле 1826 года в Кексгольмскую крепость были доставлены декабристы. Один из них – Иван Горбачевский – оставил потомкам рассказ, записанный П. И. Першиным в Сибири и опубликованный в июле 1885 года в «Историческом вестнике». « В то время , – писал Горбачевский, – в Кексгольмской крепости содержались две старушки Пугачёвы, которых называли „сестрами“ Емельки. Они пользовались в стенах крепости до известной степени свободою: гуляли по двору, ходили с вёдрами за водою, убирали сами свою камеру, словом, обжились, были как дома и, кажется, иных жизненных условий совершенно не ведали. Это были либо сёстры, либо дочери Пугачева».

Кто были эти женщины на самом деле? Дочери? Но дочь Пугачёва, Христина, умерла от паралича 13 июня 1826 года. То есть, до декабристов – те прибыли в Кегсольм только месяц спустя. Младшая дочь Пугачёва, Аграфена, умерла 5 апреля 1833 года. Возможно, одной из «старушек» Горбачевский посчитал её. Но кто тогда была вторая женщина?

Известно, что у «государя-императора» были две сестры – Федосья и Ульяна. Вероятно, второй «старушкой» предстала пред очами декабристов либо одна, либо другая. Но кто?

Сын Трофим

Как сложилась судьба сына Пугачёва, Трофима, до сих пор неясно. В 1811 году его видел в Кексгольмской крепости Филипп Вигель, но в 1826 году его уже здесь не было. Куда он делся? Умер? Бежал? Освободили?

Во втором номере журнала «Наука и жизнь» за 1964 год в статье «О долголетних» рассказывалось о потомке Пугачёва, Филиппе Михайловиче, которому исполнилось 100 лет. Он жил в Целиноградской области Казахстана. Его отец, Михаил Емельянович, как утверждал автор статьи, был «старшим сыном Емельяна Пугачёва». Он дожил якобы до 126 лет. Но у казачьего атамана не было сына по имени Михаил.

Я служил в армии в Целиноградской области. Судьба распорядилась так, что в 1966 году нас, солдат, послали на уборку урожая в зерносовхоз имени Казахского ЦИКа, где обосновалось потомство Пугачева. Но Филипп Пугачев умер за два года до этого. На его могиле стоял крест, на котором было написано: «Филипп Трофимович Пугачёв, 1864—1964».