Фаина Гримберг - Примула. Виктория

Что, собственно, могли говорить об Александре Фёдоровне её современники? Обратимся снова к воспоминаниям Сергея Юльевича Витте. Это весьма почтительные по отношению к императору и императрице мемуары. Автор не обвиняет их, но, напротив, пытается защитить от обвинений. Витте говорит об Их величествах со всею возможною деликатностью:

«...перед самой своей смертью император Александр III женил наследника престола.

Нынешняя императрица Александра Фёдоровна, дармштадтская Великая княгиня Алиса, несколько лет ранее приезжала в Россию как одна из Великих княжон, которая может быть невестой будущего русского императора. Но, как кажется, она тогда успеха не имела; будущему же императору Николаю II она, по-видимому, нравилась, и поэтому через несколько лет, перед самой смертью императора Александра III, женитьба эта состоялась».

Далее:

«Цесаревич Николай поехал за своей невестой, так как император, предчувствуя свою смерть, желал, чтобы наследник женился скорее.

Цесаревич Николай привёз свою невесту из Дармштадта (!) прямо в Ялту; привёз он её туда дней за 10, если не менее, до смерти императора.

Хотя император прежде, когда Дармштадтская принцесса Алиса в первый раз была в России, отнёсся к ней не с особенной симпатией, вследствие чего и не состоялась свадьба, но на этот раз он с болезненным нетерпением ждал приезда своего сына с невестой, считал даже всё время дни, оставшиеся до его приезда, и, как мне рассказывали, был чрезвычайно рад, когда он приехал в Ялту».

Телеграмму, вызывающую её срочно в Россию, принцесса Алиса действительно получила во время своего пребывания в Дармштадте. Ехала она в Россию через Берлин, где встречалась и беседовала перед отъездом со своим двоюродным братом, кайзером Вильгельмом.

Но далее.

«Затем последовала присяга новому императору — Николаю II и перевоз тела императора Александра III из Ялты в Петербург.

Эта печальная церемония была произведена с соблюдением установленных на этот случай правил, но с простотою, которая была внедрена в царствование усопшего императора.

Тело его в Москве было выставлено (кажется, на 1 день) в Успенском соборе. Министры и высшие чины встречали траурный поезд на Николаевском вокзале.

Я помню, как теперь, как подошёл поезд; на вокзале была масса людей; весь Невский проспект и путь к Петропавловскому собору были переполнены народом.

Я был на перроне, к которому подошёл поезд; из поезда вышел молодой император, а затем две особы женского пола, обе белокурые. Естественно, мне было интересно видеть нашу будущую императрицу, и так как я раньше её никогда не видел, то, увидев одну очень красивую, с совершенно молодым телосложением даму, я был уверен, что это именно и есть принцесса Дармштадтская — будущая императрица Александра Фёдоровна, и был очень изумлён, когда мне сказали, что это не она, а что та, которую я принял за будущую императрицу, — это королева Англии Александра (ныне уже вдова). Меня поразила её моложавость, так что, когда я сейчас же после неё увидел нашу будущую императрицу, она мне показалась менее красивой и менее симпатичной, нежели тётка императора — королева Англии. Но тем не менее и новая императрица была красива — и до сих пор красива, хотя у неё всегда было и до настоящего времени есть нечто сердитое в складе губ».

Александра Датская — супруга будущего Эдуарда VII, того самого Берти, старшего сына Виктории. Но в 1894 году, когда умер Александр III, Виктория была жива и — соответственно — Эдуард ещё не мог быть королём, а его супруга — королевой.

В России принцесса Алиса, кажется, сразу пришлась, что называется, не ко двору. Мемуары, дневники, письма — не говорят о ней ничего доброго. Самое занятное — внучка Виктории внушает неприязнь уже одним своим внешним видом. Получается, что Россия изначально дурно воздействует на будущую императрицу, придавая её внешности непонятным образом почти отталкивающие черты. Но ведь в своём дармштадтском и английском детстве она виделась окружающим достаточно обаятельной девочкой, малюткой, затем подростком. Возможно, в том, что в России её воспринимают сразу как некрасивую, злую, глупую, сыграло свою роль негативное мнение о ней Александра III. Откуда это мнение взялось, каким образом сложилось? Вряд ли императора особенно интересовала девочка-подросток.

Вернее всего, он просто переносил на её заурядную личность своё раздражение, вызванное необходимостью установления союза с Англией. В сущности, Александра III более устраивала политика изоляционизма. Конечно, в 1881 году был заключён тройственный императорский союз — России, Германии и Австрии; но в 1887 году этот союз не был возобновлён, и ясно было, что никакой союз с усиливающейся Германией уже невозможен. На Балканах Россию не признают, с Болгарией Александр III рвёт отношения официально. Но всё же оставаться в одиночестве, с князем Черногорским в качестве единственного союзника нельзя. В 1889 году Александр заключает союз с Францией. Англия, Франция и Россия должны противопоставить своё единство союзу Германии, Австро-Венгрии и Италии...