Владимир Афиногенов - Белые лодьи

Да, на дворе уже глубокая осень. Так сколько времени мы находимся в Таврии?… Больше месяца. Бежит время…

Церковь Святой Троицы была построена мастерами из Синопа.

Учение о Святой Троице есть плод христологии, потому что оно всегда рассматривает личность самого Иисуса Христа не иначе как равной Богу-Отцу и Святому Духу.

По смыслу данных слов и все люди должны стоять в такой же религиозной зависимости от Сына, в какой они находятся от Бога-Отца.

В простенках между окнами церкви иконописатели из самого Царьграда выложили мозаикой изображение двенадцати учеников Иисуса — апостолов, направляющихся с двух сторон к престолу.

Нижний пояс под окнами отведён под святительский сан: отцы церкви Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Григорий Нисский, Николай Чудотворец, великие мученики архидиаконы Стефан и Лаврентий, святой Епифаний и епископ Климент.

Я как увидел писанные маслом глаза епископа, яростные в своей неистребимой вере, толкнул в бок Константина, вступающего вовнутрь храма впереди всех, и сказал тихо:

— Отец мой, а мы перед ним ещё не выполнили своего обета.

Он сразу понял, о ком и о чём идёт речь, и так же тихо ответствовал:

— Не время сейчас говорить об этом… Не время, Леонтий! — и укоризненно взглянул на меня.

Я опустил глаза, потому что всегда боялся его вот такого укоризненного взора…

В церкви ярко горели свечи, но она была пуста — не видно ни кадильниц, ни ладанниц, ни крестов великих и малых из золота и серебра, ни хоругвей, плащаниц, ни серебряных риз, ни паволок для ризниц, ни Евангелий в дорогих окладах, ни молитвенников, ни псалтырей, ни дискосов, ни потир [79] Дискосы — блюдца с поддоном, на которые кладут просфору. Потиры — золотые и серебряные чаши. , ни дорогих икон. всё это было разложено во дворе церкви, и приставлены стражники.

Мы вышли и, образовав крестный ход, трижды под звуки молитв и песнопений обошли церковь. На этот раз митрополит Георгий в золотых ризах двигался впереди, за ним мы с Константином, пресвитеры и епископ Фулльский.

Далее шли игумены, попы и протопопы, иподиаконы и диаконы, канторы и послушники, прислужники, богатые горожане и даже ремесленники. Каждый в руках держал зажжённую свечу. Попы раздували кадила. Пели певчие и диаконы.

Перед четвертым заходом митрополит с Константином стали освящать церковную утварь и по очереди заносить её в церковь. Звучали колокола, била и накры [80] Накры — род музыкального инструмента. , слава и хвала возносилась к Богу.

Потом служили молебен, а после него процессия, возглавляемая уже епископом, направилась к дому, где остановился со своей свитой протосфарий Никифор. Он уже ждал духовных лиц в дверях. Пресвитер, завидев стратига, осенил его золотым крестом и пропел короткую молитву. Два церковных сановника подошли к стратигу, взяли его под руки и повели обратно к храму.

При вступлении в церковь пели стихи из псалмов. Митрополит ждал у главного алтаря, уже нарядно убранного. Епископ снял с Никифора пурпурный хитон, отцепил меч. Тут протосфарий встал на колени, весь церковный клир тоже. Митрополит троекратно провозгласил: «Господи, помилуй!»

— Встань, стратиг! — затем громко приказал он Никифору.

Тот встал и наклонил голову.

— Обещаешь ли ты в новой церкви Святой Троицы, как обещал во многих церквах нашей фемы, по обычаю предков боронить своих подчинённых и разумно владычествовать над ними?

— Обещаю, — сказал стратиг.

На Никифора возложили венец. Весь клир запел громко: «Господи, помилуй!»

После началось пиршество. В трапезной вкушало духовенство, а у стратига воинская знать и богатые люди города.

Когда митрополичий поезд катил в Фуллы, Леонтию не удалось увидеть главного: перед тем как покинуть вооружённую свиту и ускакать в ночь, хазарин Асаф передал Зевксидаму матерчатый мешочек с зашитым пергаментом. На нём было нацарапано рукою Ктесия указание, как вести себя в городе и что надо сделать, если нападение на Константина осуществится. В любом случае, будет ли убит философ или нет, предписывалось лохагу преступника изловить и тут же прикончить, дабы фулльские или херсонесские легатории не вытянули из него никаких показаний и не напали на след истинных заговорщиков…

Перед отъездом на освящение церкви капитану «Стрелы» встретиться с Зевксидамом не пришлось: его диере и всей команде вместе с духовниками храма святого Созонта было приказано стратигом Никифором обследовать один из островов, на котором несколько столетий назад находились рудокопни — там отбывали каторгу первые христиане — и где, возможно, могла быть могила епископа Климента. Диера подняла паруса и отчалила от берега почти одновременно с купеческими судами киевлян, и Ктесию немалых усилий стоило передать мешочек с пергаментом Асафу, так как посыльному матросу лохага найти не удалось — тот действительно был занят вначале перевозкой сундука с драгоценностями на митрополичий двор, затем подготовкой к отъезду в Фуллы.