Виктор Алексеев - Соперник Византии

А хазары? Вот кого люто возненавидел Олег. Особенно после того, как прознал коварство их правителей, рассчитанное на полное уничтожение Руси. Именно хазарские лазутчики подготовили нападение угров на Киевскую Русь. Дважды воюя на Кавказе в интересах Хазарии, каган уничтожал русских воинов уже при возвращении на родину. Но ненависть оказалась обоюдной. Как только Олег взял под свой щит северян, дулебов, древлян, уличей и тиверцев, что ранее платили дань хазарам, этот варяг сделался первым врагом Хазарии.

«Не эта ли змея клюнула его, - думал Асмуд, - ведь многие скандинавы ратовали за союз с хазарами, они не жалели русской крови, и им не нравился мирный договор с Византией, закрепивший мир на долгие годы. Змея жива и поныне, - как бы завершая свою мысль, размышлял Асмуд, вдыхая сырой холодный воздух бежавшего под кормой Волхова, - ну что ж, отец, скоро встретимся, завтра твой курган покажется за поворотом».

И снова думалось о собственной жизни; ему уже столько, сколько прожил отец, объединивший север и юг, Альде-гьюборг и Киев, собравший земли вокруг, а что же он, он сам свершил за эти годы? Ни семьи, ни детей, ни внуков... ничего не оставил. Домен свой Альдегьюборг забросил, и только благодаря стараниям и хозяйственной ловкости Ольги знают, что хозяин земли - сын Олега Вещего, некий Асмуд, которого никто не помнит. Вся жизнь прошла в скитаниях: Византия, Сирия, Персия, Хазария и вот Русь, а домой возвращается глубоким стариком. Он, как летящая звезда, горел внутри и вот уже прожег свою жизнь, не осветив ничего вокруг себя.

Он глянул за корму, где плыла одинокая пустая бочка, и подумал, что он так же плывет, как эта бесполезная бочка, брошенная человеком неразумным или бесхозяйственным, но ведь Игоря и Ольгу нельзя назвать такими, недаром ли они призвали его учить Святослава. А может быть, он как...

- Что же ты меня не разбудил, дядька? - вдруг за спиной услышал Асмуд бодрый и звонкий голос Святослава. Асмуд поворотился и увидел воспитанника почти нагим, с ведром воды в руках. И не успел Асмуд отпрянуть от него, как поток холодной сверкающей жидкости не только обрушился на тело Святослава, но и щедро окатил и учителя.

- Вот и умылся, - глядя на хохочущего Святослава, улыбнулся Асмуд, - будь здрав, княже!

Ничего нет прекраснее молодого, тренированного, стройного мужского тела. Святослав был невысок, но в нем каждая часть тела, каждая мышца являли совершенное создание природы - все гляделось раздельно и все было едино. Стряхивая с себя капли воды, Асмуд осмыслил и довел до логичного конца свои сиюминутные упреки. А может быть, его ждет судьба великого Аристотеля, подумал он. Пора все свои записи, путевые заметки и карты, что постоянно он возит с собой, оставить в родовой крепости [14] Дочь Ярослава Мудрого Анна - королева Франции сохранила карты и записи Асмуда, но в начале XX века они бесследно исчезли. ?И будто на лету поймав его мысли, одеваясь, Святослав спросил:

- Асмуд, ты говорил об Аристотеле, он что, был великим воином, раз учил Александра?

- Нет, нет, нет... - Асмуд уже привык к тому, что мысли учителя и ученика как бы качаются на одной волне, то расходясь, то сближаясь, заставляя его копаться в памяти и отвечать почти на все вопросы юноши. И это радовало его.

- Воинскому искусству Александра учил отец Филипп -ответил Асмуд. - Я тебе говорил, что Филипп был неисчерпаем в выдумках как в походах, так и за приятельским столом. Александр, конечно, многое перенял от отца, даже дружеские попойки ввел в порядок своей жизни, но не ради самого застолья, а ради беседы, где решались многие военные вопросы, в том числе и житейские. Приглашались ученые мужи, поэты, певцы, танцоры. А вот Аристотель учил его пониманию добра, эллинизму, то есть греческому образу жизни, культуре и искусству, сам Аристотель был неплохим поэтом. Он внушил Александру, что тот ведет свой род от Геракла, был такой греческий герой, сильный и мужественный, но прежде всего доблестный и добродетельный. Это считалось выше богатства и знатного происхождения. И еще одно вспомнилось мне нынче, что во времена Александра племя одно-славян вышло из Македонии и, пройдя далеко к северу, поселилось у Вендского моря, ныне Варяжского. И называлось оно бодричами. У них и знамя было Александра - Буцефал [15] Буцефал - любимый конь Александра Македонского. и птица. Только вместо орла был сокол - Рарог. Тебе это ни о чем не говорит?

- Как же, когда ты чертил карту походов Германариха, ты называл множество славянских племен, там, я помню, были и бодричи, которых разгромил Генрих Датский, убил Годос-лава, а людей прогнал с их земли.