Виктор Алексеев - Соперник Византии

«В женщине до поры до времени хоронятся два существа - раб и тиран. Она не понимает и не принимает дружбы. Она знает только любовь».

«Будь осторожен, если объект страстной женщины - это ты! И знай, что с познанием ее ты познаешь дьявола. А он хуже смерти».

«Нет ничего дороже земли, особенно той, которая родила тебя. Я бы хотел умереть на этой земле и снова вернуться к ней. В землю обратиться».

«Люблю лес, озера, реки. Вот благодать, которую Господь подарил люду. Углубляешься в лес и думаешь, нетто не житница! Видишь плескающуюся рыбу в озерах, видишь птиц и зверье вокруг, нетто не житница? По моему разумению, люди должны боготворить природу. Хвала Сварогу, низкий поклон Ему».

«Борисфен, или Днепр, по своей протяженности может сравниться только с Нилом, но плыть по нему гораздо сложнее и опаснее. Не говоря о разбойниках - печенегах и хазарах, пороги - вот что отнимает силы и грозит гибелью каждому ушкуйнику».

«Сказывают старцы, что Кый был муж высоченный и сильный, на голову выше своих братьев Щека и Хорева. Что он построил на Непре лодию длиною в пятьсот локтей и высотою в пятьдесят локтей. Получилась плавающая крепость, путем которой он собирал виру. Потом пошел на Истру, где тоже построил город именем своим, но почему-то бросил его и вернулся в ранее построенный на Непре, где и умер. Был еще другой Кый, но много позже, потом Славер, Верен, Се-режень, но все они жили в том же граде».

«Ока - река многоводная и извилистая. Течет среди полей и лесов. Много вокруг зверья и рыбы, хоть черпаком лови. На водопой ходят медведи, могучие лоси и туры. Стаи непуганых птиц приходится разгонять при самом близком приближении».

«Земля вятичей обильна, и народ потому незлобный, богатый. Ничего не прячется и не запирается. Входи, поешь и отдохни. И тебе будут благодарны, особенно если поведаешь им о том, чего они не знают и не ведали. Удивляются всему, что ни скажешь, даже если соврешь. Потому, думаю, они так легко согласились платить дань хазарам.

У вятичей на торговой площади узрел Треглава. Как объяснил Верх, старейшина и волхв, это Род, Сварог и Семаргл. Почему, спрашиваю у него, на торговой площади Бог? Почему не в капище? А в капище, отвечает Верхов, у нас Бог Велес, благости, живота и твари земной покровитель! А здесь Треглав, он наблюдает за благочестием. И никто никогда не возьмет лишнее, не обманет, не украдет. Бог видит все. По-моему, ох как разумно!

Здесь же слышал пение гусляра. Пел из «Каляды». До чего мудро, легко, обворожительно. Как разнятся славяне севера и срединные. Как сладко пел он! Не то что в Ладоге или Киеве. Но у северян срединных - воск, соты, а у вятичей мед!

По земле этой гуляют банды хазар и буртасов. Потому вятичи строят валы и боевые ограждения. Каждый род живет сам по себе во главе со старейшиной. И нет у них кагана, царя или Великого князя, который бы охранил эту землю.

Хазары - народ безбожий. В Византии говорят: хазарин -волк, алчен и безжалостен. Борьба с ним бесполезна. Значит, надо уничтожать логово».

В торбе кроме записей на пергаменте находилось несколько ровных отутюженных квадратов бересты, на которых были рисунки: карты его путеществий по востоку и к вятичам, лица людей, в которых он узнавал отца, мать, Све-нельда и мальчика, постриженного под горшок, без усов и хохла, но уже с серьгой в ухе. Это, видимо, были самые близкие люди. Он оказался неплохим рисовальщиком. Рисунок мальчика был в желтых пятнах и Святослав вспомнил, что они появились от слез в день, когда привезли труп Асмуда.

Иоанн по прозвищу Цимисхий (возможно, от армянского «смик» - «туфелька» за малый рост) родился в Иераполе, армянской области в империи. Он из знатного благородного армянского рода Куркуасов: по отцу благороднейший «сущих от востока солнца», а по матери двоюродный брат самому Никифору Фоке. При императорах Романе II и Никифоре II выдвинулся как способный военачальник, отличался военными доблестями и пользовался самым большим после Никифора влиянием в армии и народе. Цимисхий был женат на дочери богатого и влиятельного армянина еще при Константине Багрянородном, вхожего в царский двор. Но когда Иоанн был в очередном походе, у него на родине прошла какая-то эпидемия, и жена скоропостижно скончалась. С тех пор он был холост: двоюродный брат императора, доблестный военачальник, молодой и сильный мужчина стал первым завидным женихом в своем круге. Если, по записям историков, Никифора увлекла Феофано, и ему более всего хотелось добиться ее, а не императорской мантии,то Цимисхия влекла прежде всего власть. Его портрет и способности хорошо обрисовал историк Скилица: «У Иоанна лицо было белое, здорового цвета, глаза голубые, взгляд острый, нос тонкий соразмерный. Борода вверху рыжая и слишком суженная по сторонам, а внизу правильной формы и не подстриженная. Он был малого роста, но с широкой грудью и спиной: в нем таилась гигантская сила, руки обладали ловкостью и непреодолимой мощью. Геройская душа его была бесстрашна, непобедима и отличалась поразительной для такого маленького тела отвагой. Он один без боязни нападал на целый отряд и, перебив множество врагов, с быстротой птицы возвращался к своему войску целый и невредимый. В прыганье, игре в мяч, метании копья и стрельбе из лука он превосходил всех своих сверстников. Говорят, он выстраивал в ряд четырех скакунов и, птицей мелькнув над тремя из них, садился на последнего. Он так метко направлял дротик в цель, что тот пролетал через отверстие величиной с кольцо. Он клал кожаный мяч на дно стеклянной чаши и, пришпорив коня, проносился на полном скаку, ударяя по нему рукоятью копья так, что мяч подпрыгивал и устремлялся в воздух, чаша же оставалось целой и не двигалась с места. Он всех превосходил щедростью и богатством даров. Но недостаток Иоанна состоял в том, что он сверх меры напивался на пирах и был жаден к телесным наслаждениям».