Виктор Некрас - Жребий изгоев. Всеслав Чародей – 1

Князь ошалело помотал головой.

Призрак покивал головой, взглянул по-прежнему:

– Надумал ли?

– Да нет… – растерянно сказал Ростислав Владимирич. – Я ведь не ради награды… Так. Всем нам когда-то под камнем в кургане лежать…

– Ладно, – вздохнул призрак. – Всё боишься. Я тебе сам подарок подарю, раз выбрать боишься. Подарок этот со мной прошёл и огонь, и воду, и медные трубы, и каменные стены. Равно как и деревянные. Ты вой, тебе этот дар сгодится. Спи. И просыпайся.

Сон опять навалился. Ноги подкосились. Вот мне и конец, – успел подумать князь. – Так и останусь здесь.

Хотел закричать, позвать дружину на помощь, но тяжёлая дремота связала не только руки и ноги, но и рот немотой замкнула.

И почти сразу же проснулся.

Над туманной летней степью победно вставал рассвет, окрашивая ещё тёмный окоём в розово-голубоватый цвет.

Приснится же, – подумал Ростислав, садясь. Под руку попалось что-то твёрдое, князь глянул и ошалело заморгал. Рядом с правой рукой в траве лежал меч.

Меч и вправду был знатным. Длинный, в пять пядей, клинок был словно сплетён из льдисто блестящих серых и бурых извилистых полос. Оцел бесскверной выделки, с незнакомым знаменом – два скрещённых клинка, а поверх – змеиная голова. Точёная медная крестовина с серебряным узором; изузоренные, рыбьего зуба, щёчки рукояти непривычных очертаний. Витое навершие рукояти переходило в литую голову змеи, – в глазницах поблёскивали настоящие яхонты, а зубы – опять же рыбий зуб. Меч стоил не менее стада коров, а то и поболее – пары лодей с хлебом. Княжий меч, воистину княжий.

Лёгким шелестящим шёпотом невестимо откуда пришло назвище – Змиулан.

Дружинные вои, тоже уже проснувшись, молча столпились опричь князя – да и что говорить-то. Обычное дело – почтил господин древнюю могилу, вот и получил за то от древнего витязя отдарок. Хоть и говорят, что времена басен и кощун миновали, а выходит, не совсем – есть ещё чудеса в мире.

В темноте фыркали кони, хрустели ломкой, почти уже осенней травой. От Донца тянуло холодом. Шепель поёжился, натягивая на плечи старый отцов кожух.

– А дальше-то что было? – нетерпеливо спросил он, видя, что Неустрой умолк.

Но брат молчал, напряжённо слушая в степи что-то. Шепелю стало не по себе. Слишком близко большой степной шлях.

И точно – из степи доносился дробный конский топот, земля загудела – всадников скакало много, не меньше сотни. Скорее даже, много больше.

Неустрой дёрнулся было загасить костёр – ан поздно. Послышались крики, топот стал приближаться. Парень выдернул лук из налучья, натянул и завязал тетиву. Стрелы под рукой путались в туле, цеплялись оперениями друг за друга.

– Но-но, парень! – остерегающе крикнул из темноты кто-то.

Степь наполнилась гомоном и конским топотом, фырканьем коней и смехом. Около костра вдруг оказалось неожиданно много людей в войской сряде. Ну всё, – обречённо подумал Шепель. – Теперь коней сведут, не иначе, хоть и не половцы, а русичи.

– Оставь лук, парень, – весело бросил Неустрою передний всадник, молодой ещё вой в длинном красном плаще. В красном? Вой?!

– Помилуй, княже, – поклонился Шепель, гадая про себя, кого из русских князей принесло к их костру.

– Ай видал меня где-то? – насторожился князь. Неустрой чуть ослабил натянутую тетиву, но лука не опустил – наконечник стрелы по-прежнему глядел на пришлых воев. А их всё прибывало – сколько же вёл с собой неведомый князь?

– По плащу догадался, княже, – весело ответил Шепель. – Опричь князей на Руси красных плащей никто не носит.

– А я-то уж думал, – задумчиво потянул князь, оглядывая парней нехорошим размышляющим взглядом – Шепель даже пожалел мимолётно о своей догадке.

– Да опусти ты лук! – прикрикнул кто-то из воев на Неустроя. – Никто вас грабить не будет, да и убивать тоже.

Но Неустроя, видно, заколодило – лука он не только не опустил, но и снова вскинул, целясь в князя. Княжье лицо как-то неуловимо изменилось, но он ничего не успел сказать или сделать – мелькнуло что-то стремительное, и Неустрой полетел в траву, уронив и лук, и стрелу.

– Ну, Вышата… – непонятно, то ли осуждая, то ли одобряя, протянул князь.

– Никак иначе, Ростиславе Владимирич, – пробурчал седой середович в богатой сряде, чуть потирая ладонь и не спуская глаз с замершего в стороне Шепеля. – А ну как он бы выстрелил?

Ростислав Владимирич? Волынский князь?