Виктор Некрас - Жребий изгоев. Всеслав Чародей – 1

А что есть самого дорогого у князя-изгоя? Ростислав поколебался несколько мгновений, потом решительно рванул пряжку на груди, сбросил ножны с мечом. Обнажил клинок.

– Нет у меня ничего дороже тебя, – прошептал он, касаясь дола меча кончиками пальцев. – Прости, друже…

Велигой одобрительно кивнул – догадался князь.

– Возьми узду… – обронил волхв коротко. Они уже снова были в храме. У ног Перуна, которые как-то незаметно сливались с дубовым столбом – кап словно вырастал из дерева – лежала уздечка, отделанная изузоренным серебром. Была ли она до сих пор или нет – князь не мог бы сказать уверенно даже сам наедине с собой. Дорогая работа, и каждый узор наверняка что-то значит – не всем дано ведать древние резы и письмена, только волхвам. Даже князь знал только некоторые из них.

Ростислав невольно поднял глаза, встретился взглядом с глазами Перуна – на гранях рубинов дробились отсветы огня на жаграх. В душу вдруг вступило что-то могучее, что-то неведомое до сих пор распахнулось перед князем, он ощутил в себе силу и уверенность.

Присутствие чего-то неведомого, непознаваемого, тут же сгинуло, оставив ощущение силы.

Уздечка оказалась довольно тяжёлой – взнуздать придётся сегодня отнюдь не простого коня.

Волхв усмехнулся – а не побоялся князь взять в руки языческий оберег… добрый князь.

Впрочем, обуздывать коня Ростислава не допустили – Велигой взялся сделать это сам.

– Тебя, княже, он к себе и не подпустит, уж не посетуй, – сказал волхв, и князь отступил со странным, смешанным чувством облегчения и разочарования.

Вскоре коня вывели, и Ростислав восхищённо присел. Вороной жеребец, истинный Перунов скакун (только крыльев не хватает!), чёрный, как смоль, без единого белого пятнышка, танцевал на тонких длинных ногах, норовисто бил по земле некованым копытом, тряс гривой, горделиво выгибал шею и свирепо косил налитым кровью круглым глазом. Видно было, что этот конь никогда не носил на себе седока. Никого из людей.

Ростислав безбоязненно протянул коню ломоть хлеба, посыпанный крупной солью – любил коней. Жеребец недоверчиво покосился, фыркнул, но руки не укусил и хлеб принял, щекотнув княжью ладонь жёсткими волосками на мягких бархатных губах и тёплым дыханием. Князь взялся за уздечку. Трое младших волхвов уже уложили коню под ноги короткие тяжёлые копья, и все затаили дыхание.

Первое копьё конь переступил легко и уверенно. И тут князь вдруг осознал, что делает что-то не то. Он! крещёный православный князь! ведёт на языческой требе Перунова коня!

Жеребец вмиг почуял его колебания, гневно захрапел, и заплясал, задирая голову. Но всё ж пошёл за уздой и переступил второе копьё, с каким-то колебанием. Косил на князя налитым кровью взглядом, но – шёл. А потом – упёрся.

Косился по сторонам, фыркал – ни дать, ни взять, волка почуял. Гневно захрапел и заплясал, задирая голову. Наконец, дал всё же себя понудить, шагнул… споткнулся о копья и мало не упал на колени. Все дружно ахнули, конь испуганно прянул, вырвал узду из рук князя. Но его никто не ловил. Волхвы дружно кинулись разглядывать след. Велигой несколько мгновений глядел на следы конских копыт с обеих сторон от копья – правым копытом конь переступил, а левым – недошагнул. Наконец, волхв поднял голову, встретился глазами с вопрошающе-испуганным взглядом князя и мрачно кивнул.

Рось переплыли, не слезая с сёдел. В верхнем течении, там, где она летом на бродах едва по брюхо коню. Но сейчас бродов не искали – было не до того. Да и незачем, коль кони навычны.

Степной берег Роси не сильно отличался от лесного – те же балки и перелески, густые светлые сосновые боры и тёмные ельники, те же, только большие, поросшие вереском и ковылём пустоши. Дальше, к полудню, простора больше, там настоящая Степь. Там и ковыли, там и раздолье.

Там и половцы.

Новые степняки, пришедшие девять лет тому откуда-то с восхода, из-за Дона и Волги, пока что вели себя в степи тихо, если не считать трёхлетней давности вторжения в земли Всеволода Ярославича. Путь через Дикое поле пока был открыт для всех, на что в большой степени и рассчитывал князь Ростислав.

Хотя, впрочем, и не только на это.

Часть дружины, три сотни на семи лодьях ушли вниз по Днестру, к Дунаю и Русскому морю 10 10 Русское море – древнерусское название Чёрного моря. – обогнув с полудня Тавриду, они должны подойти в Корчев в одно время с ними, конной дружиной. А Ростислав к тому времени пройдёт через Дикое поле, через Донец и Дон, мимо Белой Вежи и Лукоморья.