И было среди булгар великое смятение. Сам булгарский князь опечалился и велел своим жрецам молиться за отвращение русской беды от Булгарии. А затем, поразмыслив, выслал дары.
Святослав, собрав темников, вёл с ними совет.
– Что скажете, друзья мои верные, как быть с Булгарией?
Отозвался старый Издеба:
– Не с руки, я думаю, сейчас начинать великий поход против булгар. Наступают Овсени, начинают разверзаться Сварожии хляби. Чаще приходится идти шагом, а вскачь по грязи – всё труднее.
– Кони уморены, – поддержал Притыка, – раненых много, войско ослаблено. Нужен отдых и пополнение.
– В подзимье воевать не с руки! – согласились другие темники.
Святослав покрутил длинный ус.
– Что ж, придётся отложить поход до весны. А после Яра вернёмся на Оку и Волгу! Сейчас мы их припугнули, должны тихо себя вести.
Принял князь дары от булгарских посланников и рёк им, что принимает мир.
И дал приказ возвращаться домой.
Весело затрубили рога, дружина взлетела в сёдла и пошла к солнечному закату.
А на Переволоцкой земле осталась Ейская тьма, чтоб следить за булгарами и обо всём докладывать Киеву.
Чудная пора Овсеней щедрым духом плодов Земли-Матери и светлым ликом Даждьбожьего дня растеклась по мирным улицам Киев-града. Облачившись в расшитые одежды, кияне шли на Торжище людей поглядеть, себя показать, новости последние узнать, обновку к празднику справить, боянов послушать, встретиться да перемолвиться словом с друзьями.
Гарольд с дружиной, само собой, блюдя в граде порядок, также выехал на Торжище. Кияне, наслышанные про то, что он снова вернулся из христианской в славянскую веру, приветствовали начальника, величая его ласково – Гораздушкой, – и относились к нему с почтением. Гости новгородские и киевские здравия желали, добра всякого и от щедрого сердца подносили дармовые подарки. Гарольд был рад, что обрёл наконец душевный покой, и сам с людом киевским да купцами обходился незлобиво и ласково.
Среди многочисленных гостей по Торжищу ходили два грека, ничем от прочих византийских гостей неотличимые, только чёрные очи их были пронзительны, а взоры, обращаемые на людей, – внимательны. Словно боялись они проглядеть товар необходимый, а праздничная суета их вовсе не волновала. Только высматривали византийцы не товар редкий, а нечто совсем иное. Так бродили они средь праздного люда, сосредоточенные и молчаливые, довольно долгое время. Наконец один толкнул другого в бок и указал очами на старого мужа в рваной одежде, который жадно глядел, как три купца неподалёку пили тёмное греческое вино, наливая его из кувшина и закусывая жаренным на вертеле мясом куропатки. Второй грек согласно кивнул и, подойдя к оборванцу, тихо спросил с лёгким греческим выговором:
– Великую жажду имеешь, друг?
Тот испуганно вздрогнул от неожиданности, но, увидев на лице грека добродушие, тоже заулыбался, вначале растерянно, затем услужливо. Наконец, низко поклонившись незнакомцам, велеречиво произнёс, видно, давно заученные слова:
– Ежели бы любезные гости по доброте христианской попотчевали своего страждущего собрата по вере, несчастного робича, парой глотков греческого вина, то в благодарность сослужил бы он для добрых купцов любую службу, какую только потребуется…
– Ты что же, крещёный? – с некоторым сомнением спросил грек.
– А то! Сам отец Алексис меня в веру христианскую обратил! – При этих словах робич с гордостью выпятил тощую грудь и, сунув морщинистую ладонь за пазуху, извлек чёрный шёлковый шнурок. – Вот, от него, самого преподобного, подарок был, да! Серебряный нательный крест. На этом самом шнурке висел!
– А где же крест? – спросил грек.
Оборванец притворно застыдился:
– Потерялся, чтоб он неладен был, так жалко! А крест был, это точно, у кого хошь спросите! Я ж не так себе, перевозчик был первый на Непре, меня в прежние времена всяк купец знал, да я…
– Пойдём с нами, – прервал разговорчивого оборванца грек.
Оба купца пошли вперёд, а любитель вина поспешил за ними.
Вскоре они подошли к греческому торговому дому.
– Этот с нами, – кивнул старший византиец охраннику у входа, и они проследовали дальше под навес.
Кликнув прислужника, греки что-то сказали ему. Тот быстро принёс кувшин вина, медную чару и глиняную миску с мясом. Налив полную чару, старший грек поставил её перед стариком:
– Пей!
Потом пододвинул мясо:
– Ешь!
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу