Валерий Кормилицын - Держава (том второй)

— А вы, господин генерал, явно консерватор и ретроград, — отпила вина из бокала Ирина Аркадьевна.

Перед Акимом, словно перед инвалидом из дома призрения, мадам Камилла поставила бутылку газированной воды, чем очень обрадовала матушку.

— Узнав о готовящемся съезде Мирский пытался испросить на него, при мне дело было, Высочайшее соизволение, но не получил согласия императора. Тогда болтливые господа провели… Как это они назвали… Частное совещание земских деятелей, приняв резолюцию о созыве народного представительства… Представляешь? — повернулся всем корпусом к жене Максим Акимович, не обращая внимания на сына, которого считал ещё ребёнком в вопросах политики.

— Папа′ и чего ты расстроился? — возмутился в душе таким отношением к герою Ляояна Рубанов–младший. — Соберутся сторож Пахомыч, дворник Власыч, кучер Архип Александрович и за бутылкой пшеничной решат, как России жить завтра, — до слёз развеселил отца.

Вытерев салфеткой глаза, тот произнёс: «Смирно! Ать–два!» — и подождав, когда жена отсмеётся, продолжил, вновь став серьёзным:

— А теперь, как мне конфиденциально сообщил, будучи на приёме у государя, Рыдзевский…

— Это главный жандарм, который? — перебила мужа Ирина Аркадьевна.

— Нет! — возбуждённо отреагировал он. — Это заместитель Власыча, который…

— Ну зачем так агрессивно, мил–человек? — отпила глоток вина супруга, чему–то улыбнувшись.

— По инициативе нелегальной организации «Союз освобождения», по всей стране проводятся общественные собрания под шифром «банкеты».

— С одного из которых вас вчера принесли, — опять съязвила Ирина Аркадьевна.

Не слушая её — бабы есть бабы, даже корпусихи, Максим Акимович докончил:

— На этих форумах выносятся резолюции с требованиями конституции… Дошло до того, что сегодня черниговский предводитель дворянства прислал на имя государя телеграмму с «конституционным» решением, за которое проголосовало его земское собрание. Государь начинает жалеть, что уступил Марии Фёдоровне, доверив столь важный пост князю–демократу.

Отец, теперь я понял, почему вернувшийся с войны князь Андрей Ширинский—Шахматов опубликовал в «Новом времени» статью «Дома–ли я?» — не поленился сходить за газетой Аким и зачитал: «Часть нашего общества заболела тяжёлым недугом сомнения… Тот ли это народ, который всего несколько месяцев назад поднялся как один человек?.. ТАМ не сомневаются», — написал он про армию…

«Специально пешком погуляю по городу, решил Аким, — и погляжу, чем народ дышит… Неужели Гришка Зерендорф напрасно погиб?» — откашлявшись, ушёл в свою комнату.

— Видите, сударь, своей политикой сына расстроили, — упрекнула мужа Ирина Аркадьевна, допив бокал.

— А я его завтра в Гатчину свожу. Пусть поглядит, где его отец вскоре с царём охотиться будут. Вчера ещё в канцелярии Императорской охоты пропуск ему заказал.

— Сударик мой, — нежно улыбнулась мужу, — сводите уж лучше в зоологический парк. Ведь слона в Гатчине нет.

— Зато там имеются привезённые из Беловежской пущи зубры. Полюбопытствуем на медведей, что живут в специально огороженном «медвежатнике», на оленей, волков, лисиц… Какая там псарня, у–у–у! А птицы сколько. Фазаны, куропатки… Специально выводят…

— Да дарили вы мне, вместо бриллиантов, открытку с видом на птичник в парке «Зверинец», — рассмеялась она.

— Чего смешного? «Фазанник» — это образец для других птицеводческих хозяйств. Количество дичи, несмотря на охоту, не уменьшается. Туда даже из Финляндии кошки добираются, чтоб птицами полакомиться…

— Ага! И собаки из Поволжья на экскурсию к местным псам бегут, — развеселилась Ирина Аркадьевна. — В прошлом году ты принёс Отчёт об Императорской охоте. Так больше всего кошки с собаками пострадали.

— Эту живность егеря отстреливают, — улыбнулся Максим Акимович, — а всё, что убито на территории фазанника или Заячьего ремиза, заносится в Отчёт… По словам обер–егермейстера Димки Голицына, егеря совсем обнаглели и раз в десять привирают насчёт домашней живности, дабы свою работу показать, — поощрительно пожал плечами. — Молодцы, что скажешь. Мои полковники также поступают…

— Они тоже кошек отстреливают? — всё не могла успокоиться Ирина Аркадьевна. — Просветите меня, господин Рубанов, если уж зашёл столь занятный разговор, что такое «ремиз».

— О–о–о! Это великая охотничья тайна, — хмыкнул супруг. — Ведь прекрасно знаешь, что в переводе с французского «ремиз» означает место или кустарник, в котором скрывается дичь…