Ольга Малышкина - Тайна за семью печатями

Несколько мгновений Неделя и Николай растерянно смотрели друг на друга, им ещё не приходилось видеть смерть своих товарищей, своих ровесников… Однако обязанности командира быстро привели Неделю в чувство.

– Коля, надо пополнить запасы, патронов совсем не осталось. Давай, пока немцы не очухались.

Мартин, Альма и Дина, подавленные гибелью пограничников и Верного, сначала не поняли, что означало «давай». Но Николай сообразил и пополз по мелководью к ближайшему неприятельскому солдату, до которого было не больше десяти метров, а затем к следующему… Неделя напряжённо оглядывал в бинокль вражеский берег.

Добыча составила: четыре пятизарядных винтовки, две запасные обоймы и один автомат с полным магазином – его владелец не успел сделать ни одного выстрела.

– Там у них у всех ранцы. Наверняка и сухой паёк есть, и много другой полезной всячины. Может, ещё сгонять? – предложил Николай, воодушевлённый удачной вылазкой.

– Нет, Коля, – покачал головой Неделя, – не будем испытывать судьбу. Отдыхай. – Он обернулся на собак. Они лежали, пристроив головы на передние лапы и не сводя с него внимательных умных глаз.

Неделя посмотрел на часы – девять. Уже пять полных оборотов совершили стрелки с того момента, как началась война… Сержант прислушался. Застава ожесточённо оборонялась. Не знали пограничники, что в планах Гитлера на их уничтожение отводилось всего тридцать минут.

– А хорошо мы им наподдали, – не успокаивался Николай. – Почти полвзвода положили. Интересно, хватит им или опять тут полезут?

– Кто его знает, сколько у них там взводов… – пожал плечами Неделя, не опуская бинокль. – Пока против нас было два миномёта, пулемётов от силы четыре. Да и автоматов звучало негусто. В основном винтовки.

– У тебя что, музыкальный слух? – удивился Николай.

– Пять лет по классу аккордеона, – словно вспомнив что-то очень хорошее, широко улыбнулся Неделя, отчего его лицо ещё больше округлилось, а на румяных щеках появились ямочки. – На скрипку агитировали, мол, слух у меня абсолютный, но батя сказал, что к моей внешности аккордеон больше подходит.

С противоположного берега помахали белым флагом с красным медицинским крестом.

– Своих хотят забрать, – догадался Неделя. – Просят не стрелять.

– Просят – уважим, мы не звери. Трофеи только жалко, – вздохнул Николай.

Пограничники понаблюдали, как неприятельские солдаты уносят раненых и убитых, и стали готовиться к новому сражению: пересчитывать немногочисленные патроны и прикидывать, на сколько минут боя их хватит. И хватит ли этих минут, чтобы окончательно отбить у противника охоту «не зная броду, соваться в воду». Сержант изменил своей привычке и не вставил в поговорку какой-нибудь день недели. Николай подумал, что это плохая примета, но вслух ничего не сказал. Решил, что командир, так же как и он, и без всяких примет знает, что предстоящий бой станет для них последним…

– Вспомнила, – Альма повернула голову и посмотрела на Мартина, который, беря пример с Дины, не отрываясь следил за людьми в серо-зелёной форме, при этом губы его подрагивали, то и дело открывая огромные клыки. – Это были цирковые.

– Что? – Мартин с трудом вырвался из своих фантазий, где он уже расправился со всеми врагами.

– Ну те, которых ты услышал, помнишь? Со стороны дальнего поля.

Дина бросила на «новеньких» строгий взгляд:

– Не отвлекайтесь!

Мартин и Альма опять уставились на противоположный берег. Противник укрылся за густо растущими ивами, но тёплый летний ветерок доносил обрывки разговоров.

– Эх, жалко Брыся с нами нет, – посетовал Мартин. – Он бы перевёл, о чём враги говорят.

В глазах Дины отразилось удивление, и пёс объяснил:

– Брысь – это наш с Альмой приятель, он разными языками владеет.

– А почему его зовут как кота?

– Он и есть кот, – немного смущённо ответил Мартин и, опережая вопрос серьёзной пограничной собаки насчёт их странной дружбы с представителем кошачьего племени, поторопился уточнить: – Мне хозяева поручили за ним присматривать. Только он дома остался, а я, а мы…

– Тихо, – вдруг шикнула на него Альма, но не потому, что была недовольна болтливостью друга, а потому, что почуяла присутствие чужих.

Дина и Мартин тоже повели носами.

– В подсолнухах прячутся, – прошептала Дина.

Альма узнала запах – совсем недавно он наполнял армейскую палатку, где ей довелось увидеть кусочек циркового представления.

– Я сейчас вернусь, – пообещала она и осторожно, чтобы не шелохнулась ни одна веточка в зарослях, дающих пограничникам укрытие, поползла в сторону поля.