Сергей Изуграфов - Смерть на Кикладах. Сборник детективов №4

– Интересно девки пляшут, – пробурчал генерал, надевая на перо ручки колпачок, чтобы чернила не сохли. – Снотворное пропало неизвестно куда, шприцы появились неизвестно откуда. Какой-то таинственный круговорот медикаментов на отдельно взятой вилле. Ладно, отдадим шприцы экспертам Антонидиса: пусть колдуют насчет «пальчиков», хотя я лично сомневаюсь.

– Я тоже, – кивнул Смолев, усаживаясь за стол напротив генерала. – Но чем черт ни шутит. Что у тебя? Обнаружил что-нибудь интересное?

Генерал потянулся, разминая могучие плечи, прежде чем ответить.

– Черт его знает, Саша, – наконец произнес он задумчиво. – Может, да – может, нет!.. Я начал с нашей мадам Караваевой. Очень она меня заинтересовала. Ты был прав насчет нее, кстати. Биография у нее крайне интересная, если больше не сказать… Закончила в семидесятых Ленинградский Институт Культуры с красным дипломом. Библиотековедение и библиография. Подавала большие надежды. Предлагали остаться на кафедре и защищать диссертацию. Отказалась. Уехала по распределению в Ленинградскую область. Там познакомилась с каким-то вахтовиком, работавшим на буровой в Сибири. Потом какая-то мутная история: то ли несчастная любовь, то ли мужик просто оказался подонком. Родила сына через год. Отдала в детский дом.

– Это как? – оторопело поинтересовался Смолев. – Что значит «отдала»?

– Отказалась, – пожал плечами Манн. – Еще в роддоме. Отказ от родительских прав, все официально оформлено, чин чинарем… С работы уволилась. Влюбилась, видать, без памяти, голову потеряла… С женщинами, Саша, и не такое порой бывает! Впрочем, без мужчин здесь не обходится… Уехала вскоре вслед за своим сожителем в Сибирь на заработки. Похоже, тот ей объяснил, что ребенок им будет только обузой. Лет пятнадцать моталась по поселкам нефтяников и по буровым, закончила курсы медсестер. Там и работала: где библиотекарем, где поварихой, где медсестрой. Пока он ее не бросил. Кстати, так и не женился.

– Печально, – сухо проронил Смолев. – Но закономерно.

– Похоже на то. Как Жеглов сказал? «Несчастная она баба»? Вот это все про нее. Вернулась в Ленинград. Неоднократно трудоустраивалась по основной специальности, в библиотеки. Но странное дело, нигде больше года не смогла задержаться. Трижды уходила сама, по «собственному», дважды – по статье.

– За что именно?

– За пьянку, Саша. Пьянку и прогулы. Женский алкоголизм – штука страшная. Впрочем, я ее понимаю, было от чего запить. Какое-то время работала вахтершей в студенческом общежитии своего ВУЗа, видимо, кто-то из преподавателей по старой памяти решил помочь с трудоустройством. В 90-е годы ушла и оттуда. Перебралась в Москву, торговала на рынках, «челночила». Потом снова вернулась, на этот раз уже в Санкт-Петербург. Познакомилась с Караваевым, вышла за него замуж. Работала при нем долгое время администратором. Думаю, от пьянства он ее вылечил. Семь лет назад пришла в «Зодиак», где ее муж уже был к тому моменту семейным врачом у директоров. Стала помощницей директора по АХО 24 24 административно-хозяйственным вопросам – прим. автора . Это официально. А на самом деле отвечала за снабжение секретариата, питание директоров в рабочее время, рулила уборщицами на директорском этаже, выполняла поручения директорских жен. Вот так. Но это пока присказка, не сказка, а сказка, Саша, – впереди!

– Очень интересно, – кивнул Смолев, внимательно слушая друга, – продолжай!

– Пока ты ходил к Литвиновой, кроме файла на Караваеву я успел еще лишь быстро просмотреть досье на директоров «Зодиака», на подробное изучение времени не хватило. Так вот, очень меня заинтересовал один из них.

– Литвинов?

– Нет, Саша, не угадал. С Литвиновым все понятно. Из семьи номенклатурных советских служащих, университет, приличная должность, карьерный рост. Жаден до всего: карьеры, денег, власти, женщин. Абсолютно беспринципен. Как она сказала тогда? «Мерзавец, каких мало»? Очень точная формулировка. Но не суть, о нем потом еще отдельно будет разговор… И Истомин – все, как Караваева и описала: несчастная судьба, потеря семьи, в итоге – как мы знаем – трудяга-алкоголик в патовой ситуации с молодой любовницей. И снова не он меня заинтересовал.

– Остается Василенко, – насторожился Смолев. – Но про него мы практически ничего не знаем!

– Вот именно, – постучал по скатерти согнутым указательным пальцем генерал Интерпола. – Ты помнишь реакцию Караваевой на допросе, когда ее спросили про Василенко?