Сергей Изуграфов - Смерть на Кикладах. Сборник детективов №4

Все было как всегда. Разве что особо ранние пташки из постояльцев – а сегодня это снова были механики – уже успели позавтракать почти на час раньше обычного и, возбужденно переговариваясь, умчаться по делам, да Василики собирала на террасе корзину для спортсменов, укладывая в нее пачки с овсяным печеньем и бутылки с водой. За корзиной должна была вскоре явиться Караваева: она отвечала за быстрое питание спортсменов на пит-стопах 21 21 Пит-стоп (англ. pit stop, досл. «остановка над ямой») – техническая остановка машины во время гонки для выполнения заправки топливом, смены шин, смены водителей, быстрого ремонта и проверки технического состояния машины – прим. автора

Солнце медленно, но неуклонно двигалось по небосклону, по-хозяйски проникая в раскрытые окна номеров, где постояльцы досматривали свои последние утренние сны.

Через полчаса, заглянув в окна гостиной на хозяйской половине, оно осветило накрытый к завтраку стол. Еще через десять минут за столом собрались трое мужчин.

Манн сдержал слово, данное им старшему инспектору, и накануне вечером у генерала состоялся разговор с Литвиновым. Общались они с директором «Зодиака» тет-а-тет. В конце концов, у Смолева не было никаких официальных полномочий участвовать в этой беседе, да и желания, честно сказать, особого тоже не было: чем дальше, тем больше Литвинов был ему неприятен. Но Алекс умел сдерживать свои личные симпатии и антипатии и до тех пор, пока Литвинов и вся команда «Зодиака» являются гостями его виллы, он станет относиться к ним так же, как и к любым другим постояльцам.

– Да, – сдержанно сказал Манн, густо намазывая на горячий круассан сначала сливочное масло, а поверх него и золотистый абрикосовый джем, – тот еще жук этот Литвинов! Совершенно непробиваемый. Уперся, и ни в какую! Мол, у вас нет никаких юридических оснований препятствовать нашему заезду. Или предъявляйте кому-то конкретные обвинения, или не морочьте голову.

– Тоже в чем-то прав, – хмыкнув, нехотя согласился Смолев. – В самом деле, что мы можем ему предъявить, старший инспектор?

– Как же, как же, – заволновался Антонидис и быстро поставил большую кружку с кофе на стол, чтобы не расплескать. – А планировавшаяся тайная продажа акций «Зодиака»? Это же прямой мотив! Секрет, который он хотел скрыть от партнеров по бизнесу!

– Секрет Полишинеля! 22 22 секрет, который всем и так известен, мнимая тайна, «секрет – на весь свет» – прим. автора – сердито махнул рукой Манн. – Расстрою вас, старший инспектор, но стоило мне только затронуть этот вопрос, – взбешенный Литвинов в моем присутствии позвонил сперва одному своему партнеру, потом другому, и все они в один голос подтвердили по телефону, что уже с месяц как прекрасно осведомлены о предстоящей продаже части акций компании и целиком и полностью одобряют этот шаг, который «позволит привлечь в компанию значительный объем западных инвестиций». Причем, что характерно, говорили оба как по писаному. Вот так! А что касается заезда, спора и контрольного пакета акций, – вообще, мол, – коммерческая тайна, и посвящать нас в нее без каких-либо на то серьезных оснований они не обязаны, тем более что мы не российские компетентные органы, и деятельность российской компании не в нашей юрисдикции. И пока не будет доказана прямая связь смерти юриста с его работой в «Зодиаке», никаких документов мы не получим. Вот так мягко, вежливо и ненавязчиво все трое послали нас в туманную даль.

Раздосадованный Манн хищно впился острыми зубами в хрустящую нежную мякоть круассана и стал быстро жевать. Постепенно выражение его лица смягчилось.

– Подготовились, – заметил Смолев, внимательно выслушав друга. – Наверное, и юриста нового уже нашли? Не с его ли это подачи? Слишком четкие формулировки, не находишь?

– Угадал, – кивнув, подтвердил генерал не раньше, чем прожевал и проглотил все до кусочка. – Более того, и юриста по международным делам, и двух адвокатов по уголовным. Все трое прибудут из Афин, один русский из Москвы и два местных грека. Послезавтра будут первым самолетом. Все флаги, понимаешь, в гости к нам… Будут из нас душу вынимать. Греков я знаю, – очень известное адвокатское бюро. Сильные ребята. Если за дело возьмутся, – развалят на раз! Если у нас не будет железных доказательств, разумеется.

– То есть, запретить заезд мы не можем? – удрученно уточнил старший инспектор. Было заметно, что он расстроен.

– А основания?

– Один из них, возможно, подозревается в уголовном преступлении, – упрямо не сдавался Антонидис. – А, возможно, что все трое – в сговоре! У нас есть труп, орудие преступления и мотив: юрист слишком много знал! Что, если они все трое были заинтересованы в его смерти? Недаром они сейчас так слаженно запели? Я по-прежнему подозреваю каждого из них!