Николай Кикешев - Встань и иди

После чаепития, он обнадежил гостей:

– Мы обязательно к вам заедем, когда пройдет колонна. А сейчас предлагаем пообедать у нас.

Обед в полевых условиях был для всех обычный: горох с мясом и лепешка с чаем. Сытно и довольно вкусно.

Когда гости ушли, в 16.00 с первого поста доложили:

– Из ущелья вышли девять человек в пуштунской одежде без оружия.

Направляются к голове колонны.

– Проводите их к нам, – распорядился комбат.

Дугин с интересом рассматривал новых гостей. Было им лет по двадцать-двадцать пять и нетрудно догадаться, что это отряд душманов. У старшего была кличка Инженер. Он довольно сносно говорил по-русски, спросил Дугина:

– Как живется в Советском Союзе?

– У нас все нормально. Заводы работают, поля колосятся, дети ходят в школу, молодежь учится в институтах и университетах, люди радуются жизни.

В конце беседы Инженер отозвал Дугина в сторону и сказал:

– Я учился в Сызранском училище механиков летного состава. В 1982 году под Хостом наш вертолет был сбит. Командир и второй пилот погибли. Меня ранило. Душманы подобрали и заставили служить им. Меня направили в Бабурское ущелье, чтобы встретить группу – 70 человек переодетых в советскую форму. Необходимо об этом сообщить Владимиру Федоровичу, представителю ГРУ в Кунаре. Мы хотим сдаться.

– Спасибо за важную информацию, – поблагодарил Дугин. – Я обязательно все передам.

Пообнимавшись по мусульманскому обычаю с Дугиным и комбатом «гости» ушли в сторону ущелья.

Партийный секретарь батальона старший лейтенант Нажмуддин дожидался комбата со стопкой бумаг в руках.

– Наш сарбоз при дооборудовании окопа обнаружил закладку, – сказал он с волнением в голосе. – В ней были вот эти листовки.

Дугин пересчитал их:

– 15 – на русском языке и 12 – на пушту. Что там написано?

– То же самое, что и на русском: призывают убивать своих командиров и переходить на сторону Гульбеддина.

– Пойдемте, посмотрим место закладки.

Внимание Дугина привлекла небольшая канавка. Выброшенная из нее земля была еще свежей.

– Банда, о которой нас предупреждали, уже в Афганистане! – сказал Дугин комбату. – Закладку сделали перед нашим приходом. Об этом надо сказать всем офицерам.

– Офицерам опербата прибыть на командный пункт, – скомандовал Шаххусейн и вскоре к импровизированной палатке подошли командиры подразделений. Через переводчика Эльбона Дугин сообщил им:

– В зоне ответственности нашего батальона уже действуют душманы. Возможно они будут в советской форме. Это оборотни. Здесь нет советских войск. Поэтому необходимо усилить бдительность. При появлении людей в советской форме со стороны ущелья или сахарного тростника – стрелять на поражение. Доведите эту информацию до каждого солдата.

В 17.30 в сторону Асадабада пролетела пара вертолетов.

Колонна уже где-то на подходе к Нарангу, – сказал Дугин комбату, надел шлемофон, включил радиостанцию на заданную частоту. Эфир молчал. Через 20 минут со стороны Наранга на дороге показались советские саперы в сопровождении танка Т-72. Поравнявшись с Дугиным, командир взвода лейтенант доложил:

– Колонну обстреливали со стороны Пакистана три раза. Сняли 20 мин.

– Наши саперы тоже сняли три мины.

– Значит, теперь мы можем сесть на броню и спокойно ехать в Асадабад?

– Да. Но не расслабляйтесь. Здесь полно «духов».

Когда саперы взобрались на броню, со стороны Наранга появилась голова колонны. Впереди шел командирский бронетранспортер, за ним танк Т-72, дальше – вереница грузовых машин. И вдруг с вершины горы Круглой ударил дэшэка. Пули взбивали фонтанчики пыли, не долетая до колонны метров двести. Очередей было несколько, и все они прошлись по одному месту: стреляющий не менял установки прицела. Танк выстрелил, но разрыв был значительно ниже пулеметчика. Он лихорадочно заметался в поисках хотя бы небольшого взгорка, чтобы въехать на него, и тогда можно было бы вести прицельный огонь, но как назло, место было ровное.

Открыл огонь минометный расчет опербата. Облако первого разрыва вскинулось слева от пулеметчика. Его заметили вертолетчики. Мивосьмой в боевом пике выпустил по цели четыре нурса. Но по вертолету заработал дэшэка со стороны Бабурского ущелья. Танкисты выстрелили фугасным снарядом, и вертолет, круживший над головой колонны, послал четыре нурса в сторону дэшэка.

Словно по команде, из тростника выскочили две группы. Одна бежала в сторону колонны, другая – к первому посту. Танки, бронетранспортеры били по бегущим из пулеметов, сарбозы строчили из автоматов. Эхо боя носилось по ущелью минут двадцать. И вдруг все стихло. Нападавшие побежали вспять, спрятались в высоком тростнике. От комбата пришел посыльный, сказал Дугину: