Нелли Шульман - Вельяминовы. За горизонт. Книга третья. Том шестой

– Хотя парень растет настоящим советским гражданином, – напомнил себе Саша, – вообще-то сын за отца не отвечает, – Лопатин устроился на привинченном к полу стуле в небрежной позе, больше подходящей для светского приема.

– В моем деле все указано, гражданин начальник, – Витя кивнул на папку, – я предложил программу рационализации труда на предприятиях ГУИНа и моя инициатива была одобрена, – Саша не удержался от шпильки.

– Что, на шахтах откроют мастерские по производству зажигалок? – судя по протоколам очных ставок, подельники Лопатина вешали на него все махинации преступной группы. Лопатина, тем не менее, нельзя было судить во второй раз.

– Он получил предельный срок отбытия наказания, – хмыкнул Саша, – и найденную на участке в Аральске банку с золотом не сравнить с миллионами, изъятыми у остальных преступников. Сдаваться Лопатин пришел только с парой сотен рублей в кармане… – Саше показалось, что зэка посмотрел на него с каким-то сочувствием.

– Гражданин начальник, – надменно отозвался Лопатин, – горнодобывающая промышленность не нуждается в дополнительных, – он пощелкал пальцами, – производствах. Золото стоит дороже зажигалок, не говоря об оружейном плутонии, – Саша сомневался, что даже Лопатину удастся украсть оружейный плутоний.

– И где он будет его продавать, – усмехнулся Саша, – для товара нужен рынок, это не пресловутые зажигалки, – Лопатин добавил:

– Моя инициатива не связана с незаконными махинациями, гражданин начальник. Я получил свой урок и намерен искупить вину трудом на благо родины, – голубые глаза зэка откровенно смеялись. Саша предпочел не развивать эту тему.

– Хорошо, – он перевернул страницу, – что вы можете сказать о вашем знакомом, месье Ламбере, отбывающем наказание на вашей бывшей зоне? – Лопатин пожал плечами.

– Ровным счетом ничего. В колонии трудилось больше трех тысяч осужденных. Я видел его мельком и мы не разговаривали, – Саша подозревал, что Лопатин лжет, но пока он не мог ничего доказать.

– Не разговаривали, – повторил Саша, – тогда скажите, как давно вы виделись с гражданином Левиным? – Лопатин хмыкнул:

– Я ответил на этот вопрос в Ашхабаде, гражданин начальник. Мы с Левиным давно потеряли друг друга из вида, – Саша закрыл папку.

– И вы понятия не имеете, например, что случилось с его собакой? – Лопатин поднял бровь.

– Вынужден вас огорчить, гражданин начальник. У Левина действительно была собака, но я не знаю, куда делся пес… – Саша сделал последнюю попытку.

– В Аральске вы действовали совместно с еще одним врагом советской власти, так называемым гражданином Мироновым, – Лопатин невозмутимо смотрел на него. Саша не мог применить на допросе особые средства. Лопатин проходил по экономической, как их называли, статье.

– Окажись он иностранным шпионом, у меня были бы развязаны руки, – пожалел Саша, – но с мерзавцем приходится действовать обычными методами, а бить его запрещено, – Лопатин помолчал:

– Я не знаю, где сейчас находится гражданин Миронов, – Саша затянул ботиночные шнурки на папке.

– Мы вернемся к нашему разговору, гражданин Лопатин, – он едва не добавил: «Завтра, когда арестуют Левина». Нажав на звонок, вмонтированный в стол, он приказал охраннику: «Уводите заключенного».

Над мокрым асфальтом проспекта Калинина висело сияние утреннего солнца, играющего в каплях воды. Поливальные машины ушли на Садовое Кольцо, оставив за собой темные следы. Большие окна «Чародейки» приоткрыли. Мастера лениво раскладывали инструмент, не торопясь начать рабочий день. Радио на стойке администратора бодро сообщило:

– Здравствуйте, дорогие москвичи. Сегодня пятница, двадцать шестое апреля, в столице девять утра. С небывалым подъемом прошел в этом году всесоюзный ленинский субботник… – голос диктора заглушило жужжание фена. Держа руку в миске с теплой водой, Леона рассеянно рассматривала записи в ежедневнике. Она тоже предпочитала пользоваться простыми блокнотами в черной обложке.

– Удивительно, до чего у нас одинаковые вкусы, – пришло в голову Леоне, – он словно я, только в мужском обличье, – она вспомнила информацию, полученную ЦРУ от неизвестных ей женщин.

– Они могли ничего не собирать, я даже зубы чищу так же, как он, – об остальном девушка предпочитала не думать.

– Это физиология, – твердо сказала себе Леона, – нельзя обвинять тело в реакции на, – Леона поискала слово, – в общем, на то, что делает Паук. Это естественный процесс, нельзя ненавидеть себя за такое, – Леона мрачно напомнила себе, что с Джошуа она чувствовала себе так же.