Хасан Шар - Мамлюки-вайнахи. Часть I

Через два-три месяца, научившись многому и набравшись опыта в обращении с оружием, они вернулись из жарких мест в пригород прекрасного Каира. Однако молодым мамлюкам-вайнахам не дали расслабиться, а сразу же велели приступать к тренировкам по рукопашному бою, сражениям на саблях, учиться кидать на расстояние разные виды ножей.

За три месяца на тренировочном полигоне вайнахи познакомились с воинами из отрядов других беев и эмиров. Особенно им понравились мамлюки из грузин и черкесов. Они намного отличались от других во всем и оказались очень смелыми и справедливыми. И впоследствии не один раз одни доказали всем, что не только смелы и справедливы, но и хорошие, храбрые, надежные мамлюки.

Именно там, на полигоне, вайнахи впервые увидели взрослого, сильного мамлюка по имени Дато (в Египте было дано имя Салях), который учил и тренировал молодое пополнение с Кавказа. Дато был другом Хасана и считал его своим старшим братом. Они с детства были вместе в одном сообществе у Исмаил-бея. Дато относился к ребятам из вайнахов искренне, особенно к Бохатуру, Хан-Бахаду, Сергею и другим, эта дружба длилась до конца их жизни. Спустя много лет Хан-Бахад в его честь назовет своего единственного внука – Дато. Пока это было слишком далеко, и началась новая жизнь Хан-Бахада и его братьев по сообществу в качестве мамлюков.

Они были не первыми из вайнахских детей, которые исчезали в пучине бездонного океана под названием «мамлюкское движение». Были возвратившиеся, но их было очень мало по отношению к их общему количеству.

Когда ребята попали к благородному хозяину, Хан-Бахад, как все остальные, почувствовал свободу; хотя эта свобода была весьма относительной, он, как все остальные, не чувствовал себя униженным, оскорбленным. Он, как и другие, ощущал только приливы силы, уверенности, вместе с этим понемногу уходила боль, связанная с похищением, в дальнем углу сердца. Лишь изредка она будоражила сознание. С первых же дней они поняли преимущества их образования, воспитания в качестве воина, но не видели перспективы вернуться домой. Самое страшное, что никто из них не знал, в какой стороне их родина, куда и как идти. И с каждым днем вместе с уверенностью и открывающимися перспективами на свободную жизнь в рамках дозволенности для мамлюка у них появлялся больший выбор – выбор между местью и прощением. Хан-Бахад мог ненавидеть своих мучителей, разлучивших его с родными, или простить их.

У него были вопросы и выбор: месть или простить? А кому мстить? Где эти злодеи?

Когда Хан-Бахад оставался наедине с самим собой и вспоминал о своих родителях, его охватывали печаль и тоска, и постепенно он приходил в ярость, его разум кричал, однако и сквозь этот крик он сознавал, что даже в этом беспомощном состоянии он был в какой-то степени свободным.

Тоска по родным и близким придавала силы и смелости молодым мамлюкам. Ожидаемое возвращение в родные края и встречи с родителями, братьями, сестрами давало новые силы и желание выжить. Им казалось, что они чувствуют постоянное ощущение поддержки родных и близких. Хан-Бахаду казалось, что он больше всех страдает, хотя каждый из них думал так же. А к тому времени родные и близкие больше страдали.

Не принято у мамлюков, несмотря на юный возраст, жаловаться на жизненные неурядицы, материальный недостаток, холод и голод. На вопрос, как живется, они всегда отвечают: «Хвала Всевышнему! Все хорошо. Он дает больше, чем мы заслужили!»

После исчезновения мальчика его родня долго искала своего пропавшего сына Хан-Бахада. У матери не получалось скрывать свою боль от мужа. Она страдала больше всех, оплакивая бесследно пропавшего сына, маленькими глотками глотая горячие слезы, отец и братья тоже страдали, но на людях не показывали. Вскоре ее небесно-голубые глаза приобрели сероватый оттенок.

После разлуки с родными, после перепродажи и разных хозяев судьба оказалась благосклонна к мальчику, и открылись перед ними ворота удачи, когда он в числе других вайнахов попал к одному из самых благородных людей Египта – к Исмаил-бею. Хотя не по воле своей судьба перенесла мальчиков на край света из далекого Кавказа.

Маленькому Хан-Бахаду стала сопутствовать удача после встречи со своими братьями-ингушами, взрослыми чеченцами и новым хозяином – Исмаил-беем. Да, и он, как все, служил, защищая интересы Исмаил-бея, но называть своим хозяином отказывался. Его разум не мирился с этим. Рожденный свободным, вайнах не признавал ничью власть, кроме Аллаха.