Юрий Торубаров: Иван Калита

— Ты дал дёру? — спросила она.

— Нет! Я выдернул рогатину...

Чтобы показать, как это сделал, он резко вскочил, да так, что стул загремел на пол. Отодвинув его ногой, он принял боевую стойку: ноги полусогнуты, туловище отклонено несколько назад, и сделал резкий выпад вперёд.

— Раз! — и я вновь всадил рогатину ему в бок, — он поднял стул и сел.

— А Димка где был? — спросила тётка, зная, что тот был его другом, он-то и позвал Андрея на медведя.

— А он рядом, на изготовке! — ответил Андрей, не выдавая Димку, который отбежал на несколько шагов, не выдержал.

Тётка почувствовала в его голосе неуверенные нотки.

Принесли кашу. Андрей смущённо посмотрел на тётку и принялся за еду. А та продолжала любоваться племянником. Лицо его молодо, очень молодо. На щеках румянец, как у зардевшейся девицы. Тёмно-русые волосы взлохмачены, отчего голова походила на обросшую кочку. Но уже стала пробиваться бородёнка, придавая чертам его лица мужественность. А плечи! Не по годам широки! «Весь в нашу, стародубскую, породу! Здоровый мужик будет, да к тому же и пригож!» — не без гордости подумала она. Тётка и сама была крепко сложена, глаза её светились добром, но она могла быть и властной, твёрдой.

Тётка любила Андрея больше других его братьев. Что Дмитрий, что Иван — были грубы, эгоистичны, насмешливы. А вот статью — худосочные мужички. Все в свою матку. Зато носы как задирают. «Нет, я правильно сделала, — мысленно говорит она сама себе, — что отписала своё добро Андрюше. Пусть до поры до времени это будет ему невдогад. Время придёт, узнает. Молодец он, с годами не меняется. Как был с детства нежным, внимательным и заботливым, так и остался. Я никогда не забуду, как он принёс мне тёплый платок, когда побаливал зуб».

— Ну, так что ведьмедь? — вернулась тётка к разговору.

— А... ломыга... да он упал. Заскрёб снег лапами и затих.

Тётка что-то ещё хотела спросить, как снаружи послышался злобный лай собак.

— Кого его принесло? — голос её прозвучал тревожно.

Она хотела подняться и глянуть в окно, но лай смолк так же внезапно, как и начался. Тётка успокоилась.

— Подошли мы с Димкой, — продолжил Андрей...

Но ему пришлось замолчать. За дверьми раздались чьи-то довольно громкие, но странные шаги. Похоже было на то, что кто-то, сделав несколько шагов, останавливался. Потом было слышно, как подошвы скребут пол.

— Ну, накажу баловника, — сказала тётка.

В этот миг дверь открылась, и они увидели на пороге чью-то фигуру. Голова была опущена вниз. По заснеженной одежде можно было понять, что человек прибыл издалека. «Кто это?» — враз подумали тётка и племянник. Но гадать долго не пришлось. Человек с трудом поднял голову, и они узнали своего конюшенного Егора. Держась обеими руками за косяк, он прохрипел:

— Беги, княжич! Уб...

Ноги его подкосились, он грудью навалился на стену. Поднятые с трудом руки словно хотели в неё впиться, чтобы устоять. Но ноги не удержали. И он, скользя руками по стене, рухнул на пол. Тётка Варвара и Андрей с ужасом увидели, что в его спине торчала стрела.

Егор с княжьими братьями — Дмитрием и Иваном — уехали к дядьке Василию. Они долго ждали Андрея, который тоже должен был ехать с ними. Но время шло, а его не было. Дмитрий сказал:

— Дядька нас ждёт, а мы медлим.

И они, наказав тётке, чтобы Андрей, как появится, срочно ехал к нему, умчались. Вотчина Василия Стародубского была вёрстах в пятидесяти от них. Но тётка и не думала это говорить Андрею. Её сердце чувствовало в этой поездке что-то неладное. Она знала, что Василий был очень недоволен отцом Иваном Михайловичем, тем, как тот поделил перед смертью своё княжество между сыновьями. Он почему-то считал, что Фёдору досталось больше, чем ему. И всю жизнь имел на брата «зуб».

Тётке было подозрительно, что после отъезда её брата Фёдора, их отца, в монастырь на лечение, Дмитрий зачастил к Василию Ивановичу. И вот Дмитрий как-то объявил, что дядька Василий приглашает их к себе. Всех троих. И Дмитрий обещал приехать. Оговорили и сроки. Но тут вдруг объявился этот Димка, друг Андрея, и рассказал о берлоге. Старшие братья наотрез отказались ехать в лес, говоря, что их ждёт дядька Василий.

— И тебе надо ехать, — добавил Дмитрий, отводя глаза.

— Я быстро, — сказал Андрей, — и вас догоню. Тут же недалеко.

Ему очень хотелось встретить отца словами:

— А я взял на рогатину ломыгу.

Медведя он взял. Но... поднявшаяся внезапно метель сбила их с дороги, и они с Димкой почти трое суток, без еды, блуждали по лесу. И каким-то чудом вышли на княжьи хоромы. Несмотря на все трудности, Андрей, как ни уговаривал его друг, шкуру не бросил. Ещё бы! Первая такая добыча! Ломыга был просто великаном. Вся дворня сбежалась смотреть на медведя. Да, удивление было великое. Немногие могли похвастаться такой шкурой.