Анатолий Крикун - Жизнь прожить – не поле перейти. Книга 2. Война

повежливее объяснить панёнке о причинах отказа и,

наконец, нашёл что сказать:

– Меня невеста дома ждёт, а товарищ мой без обязательств. Глянь на него, может подойдёт? Девушка глянула на Петра и дважды кивнула головой.

– Хорошо, хорошо! Только прошу поговорить с ним вас. Мне самой этот красавец приглянулся. Пётр внимательно следил за беседой и по отрывочным словам понимал о чём могла идти речь. Переводил взгляд с одной девицы на другую и старался привлечь интерес и расположение к себе. Степан попросил даму подождать и подошел к Петру. Объяснил положение и просьбу девиц.

– Сам то чего отказал, аль девица неподходящая. Мне обе нравятся. Не бойся, Мария не узнает.

– Нехорошо это. Родители запрет дали и Марию обманывать не хочу. Как-нибудь без этого обойдусь.

– Ну, и дурак. Думаешь она там тебя дожидается. Небось женихи табуном ходят. Девка-краса в самом соку!

Степан внутри обозлился, но виду не подал.

– Так ты согласен с девицами погулять. Они обе тебе не откажут. А та, что на скамейке сидит и приятнее и сильное

желание имеет, даже деньги готова заплатить. Я тебе деньги на угощение девиц дать могу. Я тут погуляю и обожду.

– Денег мне и своих хватит. Я в картишки не играл и капиталец скопил на потехи в увольнении. Гуляй где

хочешь, а я с девицами отдохну.

На том и порешили. Вечером в казарме Степан не спрашивал у друга, но видел, что он получил желанное удовольствие и был в прекрасном расположении духа. Степану о своих амурных похождениях ничего не

рассказывал. Степан с той поры в увольнения не ходил, да и изменились обстоятельства. Летом 1912 года Степана, в числе лучших солдат, отправили с делегацией полка на открытие памятника Волынскому полку на Бородинском поле в честь столетнего юбилея великой битвы испытавшей крепость духа и самоотверженность российского воинства. На второе полковое торжество Степан явился в парадной форме, подогнанной под его обросшее мышцами тело. На мундире, кроме полкового знака, ещё висел юбилейный знак полка, утверждённый в 1906 году -«Золотой Польский крест Виртути Милитари». В центре на малиновом кружке, обрамлённом зелёными листьями, красовался серебряный вензель Николая Второго с датами"1806 и 1906». Между четырьмя концами креста размещались четыре вензеля императоров при которых существовал полк. Третьим знаком отличия блестел юбилейный знак шефа полка-государя-императора по случаю 25-летнего шефства над полком, исполнившегося в 1904 году- серебряный

вензель под императорской короной и золотой вензель с числом юбилейных лет. Знак обрамлялся золотым венком, на низ которого серебром легла надпись «За Тишкисен 19 февраля 1877 года». При Александре Третьем и Николае Втором лейб-гвардии полк в войнах не участвовали и Георгиевских кавалеров в полку по списку не числилось и солдаты этим не огорчались.

Отец Никон, что нёс исправно в свои преклонные годы обязанности по воспитанию воинства, несколько раз беседовал со Степном о службе, о письмах из дома в часовенке у полковой иконы Божьей Матери" Отрада и Утешение». Подарок архиепископа Константинопольского нёс теперь службу на русской земле. Как то он завёл разговор, не хочет ли он связать свою службу и жизнь с полком. Степан ответил уклончиво. Служба ему была не в тягость, но воспоминания, Мария, земля и родные тянула к себе, часы отсчитывали дни, приближавшие его к заветной встрече. Осенью он уже был приставлен «дядькой» к земляку из Уфимской губернии и одной со Степаном волости, из Санжаровки, от которой и до Черниговки недалеко. Землячество их быстро сдружило. Нашлись и общие знакомые. Петра задевало то, что Степан стал много общаться по долгу с новобранцем Павлом. После вторых летних полевых сборов и учений, где за успехи в стрельбе Степан вновь получил отличие, а полк преуспел в окружных учениях, где использовались дирижабли и самолеты, командир роты вызвал Степана и завёл разговор о продвижении по службе и сообщил ему, что хочет рекомендовать его в полковую учебную команду для подготовки унтер-офицеров и требуется его согласие. На Балканах гремели две войны- одна за другой. Германский кайзер- родственник Николая Второго, бряцал металлом у берегов Африки, пугая и Францию и Британию. Его империи было тесно в маленькой Европе. Французы давали деньги под проценты на поддержание самодержавного режима в России и укрепления русской армии, рассчитывая покрепче связать Россию обязательствами при её громадных людских ресурсах. Население России росло невиданными темпами, а экономика стремилась неуклонно вверх. Никто на словах из великих держав не хотел войны, но дипломаты в тиши кабинетов и военные в штабах и на учениях показывали, что не зря едят свой хлеб с маслом. На случай войны, полк должен был увеличиться вдвое и требовались командиры. Половина офицеров в армии уже были из простолюдинов и среди них искали новое пушечное мясо. Дворянство, как служилое военное сословие, постепенно вырождалось, но пыталось держаться за свои дарованные привилегии. В Балканской войне участвовали и офицеры -добровольцы из Волынского полка, набиравшиеся опыта современной войны. Помогать братьям-славянам из Сербии, Черногории, Болгарии и православным грекам- была традиционная политика