Владимир Стрельников - Они не пройдут!

Довольно долго бесцельно ходил по исторической столице. Ощущение безделья угнетало больше привычного напряжения боевых вылетов. Он уже привык по 3—4 раза за день подниматься в военное небо. Впрочем, внешне это не проявлялось. Лицо Феоктистова, наискось перечеркнутое давним шрамом, никогда не казалось усталым. Высокий лоб, резко очерченные скулы, нос с небольшой горбинкой над узкими губами и упрямый подбородок дополнял настороженный «взгляд волка». Женщины, встречаясь с ним глазами, обычно смущались, краснели. Но в Мадриде горячие республиканки не комплексовали. Ощутив адреналино-эстрогеновый всплеск, они просто бросались с каким-нибудь патриотическим лозунгом ему на шею и отчаянно целовали. После чего краснеть приходилось уже интернационалисту.

Из-за этого первое время истребитель добросовестно не засматривался на хорошеньких сеньорит. Но скоро понял, что те остаются довольны, даже если ситуацию не развивать. А сопровождавшие их мужчины, как правило, лишь улыбались, а не спешили бросаться на наглеца с ножом, защищая «честь» дамы. Как эир практиковалось «при проклятом царизме». (Или – «королизме»? Здесь-то эмигрировал король, Альфонсо XIII).

Вскоре «Мигель» уже потерял счёт поцелуям. (Ох, приятно-то как!) Но он ограничивался лёгким ответным чмоканием и плакатным поднятием кулака: «Но пасаран!» (» (Они) Не пройдут!») И продолжал бесцельное путешествие. Постепенно архитектура становилась вычурнее, а следы бомбардировок почти исчезли. Феоктистов приближался к аристократическому центру, который мятежники принципиально не бомбили – хозяева собирались вернуться.

Краем глаза заметил, что из-за невысокой кирпичной ограды высунулся человек. Тело автоматически среагировало на движение вскидывания оружия – бросок вперёд-влево, с началом разворота. Ках! Почти в упор ударил пистолет. Резко обожгло бок… Не убил!! Время прессовалось в растянутые мгновения схватки. Распахнул кобуру, в ладонь привычно скользнула рукоять револьвера. Шарахнул от бедра, чуть упредив второй выстрел. Рука у местного дрогнула, и пуля ушла мимо. Зато огонь «Мигеля» отбросил от ограды грузное тело в добротном костюме. Всё-таки надёжная штука «Наган»! А это, значит, та самая «пятая колонна»… (Ещё в октябре мятежники заявили, что помимо 4-х своих наступавших колонн располагали ещё и 5-й, в самом Мадриде, которая «в решающий момент ударит с тыла»).

В боевом состоянии Феоктистов почти не делал лишних движений. Управляемый транс, в который впадали ещё берсерки, наработался в схватках «один против всех». Поэтому он до сих пор оставался живым. В таком бою боль ранений почти не ощущается. «Мигель» перемахнул ограду, завладел оружием врага. Бельгийский «бульдог»…

В кустах у дорожки что-то шевельнулось. Н-на!! Серия сразу из двух стволов. Два человека упали на газон. Слева рыжий сполох. Ках! Ках! – с разворота. Завизжав, забилась на дорожке собака. Это, пожалуй, лишнее… Кто-то метнулся в окне – ещё два выстрела. Звон стекла, шум падения. Отлично! Есть попадание… Курки сухо щёлкнули.

Окопным, согнутым броском «Мигель» метнулся к трупам. Сбоку гулко ухнула винтовка. Потом ещё раз. Пули с чмоканием ушли в газон почти перед лицом. Неплохо! А тело уже привычно падало и переползало. Словно 23 года назад, в перелесках Галиции… Ещё выстрел. Блин, да тут целая группа!

Под кустами лежали тела подростка и парня лет 20-ти. Вдруг старший приподнял голову. Левой окровавленной ладонью он зажимал простреленное плечо, а правой поднял плоский испанский «браунинг».

Феоктистов крутнулся на спине. На! Хлёстко влепил каблук ниже раны. Диверсант вскрикнул и выронил пистолет. А пилот ловко распахнул наваху и вогнал во врага весь её немалый клинок. Опять оглушительно жахнуло, и у самой головы разлетелся газонный камень, обдав роем осколков. Но он чуть изменил траекторию мощной винтовочной пули.

– Твою медь! Да сколько вас?

«Мигель» распластался за бордюром и отполз левее. Проверил «браунинг». Порядок, полная обойма! По-пластунски заскользил в сторону стрелявшего. Винтовка – это не слабо! Но в ближнем бою скорострельность пистолета лучше. Укрылся за очередным парапетом и сноровисто перезарядил револьвер. Чуть приподнял над камнем «браунинг» и дал три неприцельные спарки по вероятной позиции человека с винтовкой.

Как и предполагал, диверсанты не были профессионалами уличных боёв. Метрах в сорока поднялись двое мужчин и, пригибаясь, побежали вглубь сада. Для револьвера, да ещё при упоре, вполне рабочая дистанция… У одного оказалась французская винтовка, второй был безоружен.