Владимир Москалев - Гугеноты

— В самом деле, Шомберг, ужели ты полагаешь, что вся аристократия и правительство верят во все эти поповские басни и ходят в церковь потому, что набожны? Ничуть не бывало. Каждый из них плевать хотел на религию, им все равно — католики или гугеноты. Всякий ходит на мессу лишь потому, что рассматривает церковь как аппарат для личного обогащения путем одурманивания и откровенного грабежа темных народных масс.

Друзья проехали мост Нотр-Дам и церковь Сен-Дени-де-Ла-Шартр, потом свернули налево и остановились на перекрестке улиц Мармузе и Абревуа. Здесь находился трактир «Желтый петух». Оттуда слышался шум и доносился аппетитный запах жаркого. Шомберг, улыбаясь, протянул руку, указывая направление, и друзья вошли туда, оставив лошадей в конюшне, которые имелись при каждом постоялом дворе.

И никто из них не заметил, как от самого Турнельского дворца за ними неслышно, как тень, крался человек. Невидимый, он проводил их до самых дверей трактира, удостоверился, что они вошли, воровато огляделся по сторонам и вошел следом.

Друзья сели за стол, и Шомберг поманил рукой трактирщика.

— А-а, господин Шомберг, — с угодливой улыбкой проговорил тот, подходя к их столику, — что-то давненько вас не было видно. Уж не заболели ли вы часом? А кое-кто из ваших друзей уже здесь, — и он указал головой на группу дворян, занимавших соседние столики, заставленные бутылками.

— Мы заметили их, едва вошли, — сказал Шомберг. — Но на сей раз, мэтр Лено, мы не собираемся буянить и бить бутылки и горшки в вашем заведении, как это было в прошлый раз. Мы с моим другом собираемся просто хорошо поужинать и приятно провести время.

Трактирщик так же угодливо улыбнулся Лесдигьеру, смахнул салфеткой крошки со стола и заторопился на кухню выполнять заказ.

— Эй, Шомберг, иди сюда, — закричали гвардейцы за столиками, — у нас тут весело! Чего ты там расселся?

— В другой раз, господа, — махнул им рукой Шомберг. — Сегодня веселитесь без нас. — И повернулся к Лесдигьеру: — Стоит попасть в это общество и уже не удастся поговорить по душам. Франсуа, как поживает твой пес? Что-то я давно тебя не видел с ним, обычно он везде тебя сопровождает.

— Он пропал, Гаспар. Когда я вернулся, он не встретил меня как обычно. Где он сейчас — ума не приложу.

— Ничего, он вернется. Могут же быть у него свои собачьи дела.

— Будем надеяться на это, — ответил Лесдигьер и, с интересом оглядев все помещение, произнес: — А ты, по-видимому, частый гость в этом заведении?

— Да, я люблю бывать здесь с друзьями. Мы редко говорим о политике, нас интересуют лишь вино и женщины. Мы часто заходим сюда поужинать, а заодно покутить и повеселиться с девицами, которых для таких случаев поставляет нам сам мэтр Лено. Мошенник, каких мало, да и деньги любит больше чем надо. Однако кухня его, пожалуй, одна из лучших в Париже. А вино?.. Его привозят ему с виноградников Анжу, где замок барона Савуази. Черт его принес тебе на погибель! Теперь так просто не войдешь в дом баронессы и не пофлиртуешь с ней на глазах всего двора и ее мужа. Этим, наверное, и объясняется то, что вы с нею стали редко видеться в последнее время?

— Отчасти ты, конечно, прав, — ответил Лесдигьер, — хотя должен тебе сказать, что его приезд нисколько не повлиял на наши отношения с баронессой. Наоборот, встречи наши стали более желанны, а уста и объятия более горячи.

— Ты не допускаешь, что этот рогоносец, по-видимому, уже вынашивает план мести?

В это время мэтр Лено с любезной плутоватой улыбкой поставил на стол ужин, состоящий из перепелов, яичницы с луком и сыром, нескольких кусков жареного сазана и полудюжины бутылок с вином.

— Смотри, как бы он не подослал к тебе наемных убийц, — назидательно произнес Шомберг.

— Успокойся, Шомберг, никто никого ни наказывать, ни тем более убивать не собирается. Вот послушай-ка. Однажды барон застал меня в спальне своей супруги и… и как ты думаешь, что он предпринял?

Шомберг даже уронил в тарелку крылышко куропатки.

— Он заявил, что ему нужно срочно со мной побеседовать. Приготовился уже к самому худшему, когда он вдруг сказал мне, что чрезвычайно рассчитывает на мою протекцию и надеется получить с помощью герцога выгодную должность при дворе. Что касается моих амурных дел с его женой, то он готов закрыть на это глаза. И вообще она у него, по его словам, очень умная и дальновидная женщина. Всякая не утерпела бы без любовника, ожидая своего мужа месяцами, а то и годами, но не каждой удалось бы остановить свой выбор на человеке, служащем герцогу Монморанси и вхожем во все двери вплоть до королевских, человеке, о котором так много говорят вокруг и которого все уважают. Это он — обо мне.