Валерия Саенко - Несломленная

Герцогиня, наблюдая эту картину, встала со стула, подошла к сундуку, и, взяв оттуда плащ, присоединилась к танцующей Катрин.

– О, мадам! Вы очаровательны! Могу ли я надеяться на скорую встречу с вами? – смеясь, спросила Беатрис, изображая мужчину.

– Ах, мсье! – подыграла ей женщина, – Я так устала от бесконечных свиданий и взглядов в мою сторону, что хочу уехать, уехать на край света!

– Тогда, прекрасная незнакомка, сделайте меня счастливым человеком и подарите мне танец!

– С удовольствием!

Обе дамы с серьезными лицами стали изображать танец, кружа по комнате с одеждой в руках. Наконец, не выдержав своего дурачества, Беатрис и Катрин присели на кровать и громко рассмеялись. Тяжело дыша, Катрин внезапно сказала:

– Полагаю, моя дорогая, ты и есть герцогиня де Грэ́ де Рувруа́. И в этом у меня нет никаких сомнений!

Беатрис испуганно посмотрела на молодую женщину и, упав на колени перед ней, разрыдалась.

– Молю вас, мадам, никто не должен об этом знать! Меня похитили эти два господина, которые выдают себя за моих друзей! Я далеко от дома, мой отец в Париже, тетушка убита. Мне некуда бежать от них и совсем скоро меня ждет страшная жизнь!

– Ну, девочка моя, перестань плакать! Мир не без добрых людей! Мы обязательно что-нибудь придумаем!

Катрин улыбнулась, подняла с пола молодую гостью, и, посадив ее возле себя, крепко обняла.

Беседу двух женщин, только что познакомившихся и уже таких близких, прервал стук в дверь.

– Беатрис, сестра моя, мы очень голодны и ждем только вас, чтобы начать нашу ночную трапезу! – граф де Солей не мог скрыть своего раздражения.– Думаю, вы будете так любезны и поторопитесь!

На его громкий голос вышла Катрин. Она приложила палец к губам и прошептала:

– Тише, мсье, ваша сестра уснула. Она неважно себя чувствует, и отказалась от еды. Я натерла ей виски успокаивающим маслом, и она проспит до утра.

Де Солей недоверчиво посмотрел на женщину, открыл дверь шире и, увидев спящую на кровати Беатрис, успокоился.

– Ну, хорошо, мадам, возможно, так будет лучше! – согласился граф.– Могу я попросить вас об одном одолжении?

– Конечно, сударь! Просите все, что угодно!

– Закройте дверь на ключ и отдайте его мне!

– Сударь, в нашей таверне нет воров и разбойников, вы можете быть спокойны, вашей сестре ничего не угрожает!

– Извольте сделать то, о чем я вас прошу!

У Катрин бешено застучало сердце. Она подняла испуганные глаза на мужчину и, кивнув, ответила:

– Как вам будет угодно, сударь!

Де Солей с наглой ухмылкой почти вырвал ключ из рук молодой женщины, которая только что закрыла дверь на один оборот.

– Теперь я спокоен, мадам, – ехидно улыбнулся граф.– У малышки не осталось кровных родственников, я один смогу защитить ее от столь жестокого мира!

– Конечно, сударь, я в этом нисколько не сомневаюсь! А теперь позвольте мне идти на кухню, думаю, Гюстав нуждается в моей помощи!

– Ступайте, мадам!

Мужчина указал на лестницу, и Катрин послушно шагнула вперед. Она почти пулей спустилась вниз, и прошмыгнула в кухню.

– Мишель! Мишель, где ты?

На голос матери вышла девочка лет десяти, белокурая, с голубыми, как небеса, глазами и с соломенной куклой в руках.

– Да, мама? Я вас слушаю!

– Милая моя, помоги мне сделать хорошее дело. Вспомни, где связка ключей от верхних комнат?

– Ключики у меня, мамочка, я ими играю, когда ложусь спать!

Катрин обняла свою дочь и прошептала:

– Если кто-то спросит у тебя про эти ключики, не говори про них никому, девочка моя! Даже своему отцу! Поняла?

Мишель кивнула, опустила в карман передника тоненькую ручку и достала небольшую связку ключей.

– Катрин! Катрин! Иди сюда немедленно! – хозяин таверны был недоволен долгим отсутствием своей жены.– Где тебя черти носят?

– Я здесь, – отозвалась молодая женщина.– Мне понадобился розмарин для яичницы, поэтому я на кухне!

Катрин быстрым движением руки убрала ключи в карман простого, грубо сшитого платья и, взяв несколько веточек розмарина, вышла в трапезную.

Тем временем двое путников и заговорщиков набивали свои животы только что поданной едой. Барон налегал на яичницу с салом, молодую баранину и овощи. Граф, привыкший к отменному аппетиту, обгладывал косточки уже пятой куропатки. Оба приятеля были поклонниками хорошего вина, и поэтому на столе уже красовалось несколько пустых бутылок.

– А что, любезный граф, делает там наша пленница? – спросил Морэ, вытирая свой испачканный жиром рот.