Илья Немцов - Багровый закат

Юдит видела, как отец, старательно дробил кузнечным молотом камни. Время от времени он прерывал работу и внимательно прислушивался к негромкому голосу Шифры.

— … И тогда ягоды будут крупными, — объясняла она, а гроздья, будут большими, как у разведчиков, посланных Моше-рабейну на Землю обетованную. Для этого, — говорила Шифра, — нужно проделать ровики к корешкам саженцев, чтобы к каждому подвести ручеёк воды.

— Тетя Шифра! — прерывает её Юдит, до этого слушавшая молча. — Я знаю, как сделать ровики не из камней!

Но вместо ответа Шифры, она услышала недовольный голос отца,

— Если знаешь, то попытайся не класть камни обратно в ограду террас, но составлять из них ровики, о которых говорит Шифра.

— А вот и нет! — озорно возразила девушка. — Из таких ровиков большая часть воды все равно утечет в землю! Она не дойдет до дальних кустов!

— В этом ты права, — примирительно сказала Шифра, — что же делать?

— Тетя Шифра, — тут же отозвалась Юдит, — ты сама мне рассказывала, как отец твоей подруги из Битулии делал такие ровики не из камней, а из разрезанных вдоль глиняных трубок! Помнишь?

— Помню…-

Но Юдит, не ожидая, когда Шифра скажет, что именно она помнит, продолжала:

— Я уже говорила с Элькой.

Она оглянулась, в поисках Эльки, но не нашла его, и во всю мощь молодых легких позвала: "Элька-а-а!"

— Я зде-е-есь! — передразнил её Элька, и, улыбаясь, неожиданно вышел из-за спины Юдит.

— Ты всегда пугаешь меня! — Возмутилась она, но было видно, что она не сердится на него за его мальчишеские проделки. Он всегда подшучивал над ней, как будто она всё еще маленькая девочка.

— Рада такому решению! — встрепенулась Шифра. — Действительно, старая голова многое забывает. Эльазар тебе поможет.

Так последнее время Шифра называла Эльку, желая подчеркнуть его самостоятельность и зрелый возраст.

— Уже более сотни полутруб готовы, — заметил Элька, — их можно укладывать. Сестричка прожужжала мне все уши: трубки, трубки… — получай свои заказ!

И он указал, на груду тщательно отделанных керамических изделий, принесенных им и Бен-Цуром. Шифра грустно улыбнулась.

— Вы у меня молодцы.

Видя усталость Шифры, Шмуэль неуклюже сгреб в охапку лежавшие черенки саженцев и начал подниматься к террасам, оставляя у трубок Бен-Цура, Эльку, Шифру и Юдит.

— Разложу по лункам… — нерешительно сказал он, но тут же услышал огорченный возглас Юдит.

— Отец! Ты смешал все виды винограда!!

Она отняла у него тяжелую охапку черенков, еле удержала её и вновь начала раскладывать по стопкам.

— Как ты не понимаешь?! — возмущалась она, — это лозы разных сортов винограда!

— Видишь эти, чуть вьющиеся? — На них будут черные ягоды для винодельни! — объясняла она Шмуэлю. — А это — белый виноград для продажи на рынке, на нём будут большие и тяжелые гроздья…

— Я права? — Обратилась она к Шифре.

Та в знак согласия кивнула.

— А эти кусты, — решительно продолжала Юдит, — дадут нам зимний виноград!

Шифра, Шмуэль и Бен-Цур одобрительно наблюдали, как Юдит ловко раскладывала черенки по сортам винограда.

— И когда она успела всё это узнать? — Удивлялся Шмуэль.

Шифра же вспомнила, как в год шмитты, будучи детьми, они с покойным братом Эльазаром и его другом Шмуэлем, играли в виноградниках селения и вволю лакомилась сладкими, как дикий мёд, ягодами.

На седьмой год урожай не собирали, и можно было есть виноград кому угодно, сколько угодно и, главное, прямо с кустов.

И они ели.

Шифра с улыбкой вспоминает, что даже Нафтали, наведывавшийся в Модиин, забирался с детьми в виноградники, ел сладчайшие ягоды и приговаривал: — Вот почему даренная нам земля называется "Земля, текущая молоком и мёдом"….

Со временем Юдит стала замечать, что не каждый год её виноградник дарил сладкие гроздья. Иногда, даже подсыхая, ягоды оставались кислыми.

Величина гроздьев на одном и том же кусте бывала разной — от тугих и тяжелых, до тонких и жидких, едва насчитывавших десяток ягод.

Та же беда была и с листьями виноградных кустов. Вместо широких, как у мандрагоры, эти листья еле прикрывали плоды все той же лозы.

Спустя несколько лет она уже знала, что так и должно быть. Если Всевышний дарил не очень знойный год, c холодными ночами и горячим дневным солнцем, то ягоды созревали крупными и душистыми и уже издали, на подходе к виноградникам, виднелись большие золотистые слитки этих ягод, либо сбитые в пирамиду, сгустки рубинового цвета.