Марина Хробот - Древние Славяне. Соль. Книга вторая. Масленица

Рассмеявшись, Василиса погладила пятнистого Тютю по голове и тут же посерьёзнела.

– Мне некогда, торопиться надо, Ведунья траву ждёт и темно скоро будет. А где у тебя коровник?

– Нету, – Анита прижала жилистые руки к груди. – Они, мои родные, здесь, в доме, в сенях живут. Сейчас за двором гуляют. И им тепло и мне за молоком да яйцом далеко не идти. – Попятившись, старушка села на лавку. – А свой дом никогда лишним не бывает. Без своего дома жизнь не в жизнь. Он крепкий, не сомневайся. А мне недолго осталось.

– Ой, не люблю я разговоры о смерти, – поморщилась Василиса. – Побегу я.

Она выскочила из дома Аниты и быстро пошла, споро помогая себе палками при ходьбе в высоком снегу и не видела, как старушка, вслед ей, провела плавный круглый знак оберега.

В доме князя Переслава, в клети Ведуньи, передав ей корзину с травами и сняв снегоступы, Вася села напротив пожилой женщины.

– Ведунья, а ты была когда-нибудь замужем? – набралась смелости спросить Василиса.

Здесь было темно, пахло снадобьями и травами. Над жаройней [43] Жаройня – небольшой открытый очаг в комнате. на треноге в котле кипела вода.

Поставив перед Василисой ступку с пестиком, знахарка насыпала в него сушеных птичьих желудочных плёнок, взятых из большого туеса.

– Была я замужем. – Ведунья несчастливо улыбнулась и рассказывала спокойно. Так бывает, когда душевная рана уже не так сильно болит. – Начиналось всё, как и положено, светло и правильно. Только познакомились мы с суженым моим, Порошеней, необычно. В самом начале осени и его и моя семьи отправились на санях собирать грибы, ещё первые, губастые [44] Губастые – грибы, в отличие от пластинчатых – трубчатые: боровики, подберёзовики, маслята, подосиновики и т. д. .

Но жили мы в разных деревнях и знали друг друга только вприглядку, встречались на общих праздниках и похоронах. Мы же все на земле через пять рук друг другу родственники…

Так во-от, я отошла от своих и поняла – заблудилась. Покричала: «Ау!» и пошла по солнцу в сторону деревни. Лета не было чтобы кто-нибудь не заплутал в лесу, но обычно все возвращаются. Потерявшихся насовсем, помнят много лет. И вот иду я себе, песенку про грибочки пою, второй короб набираю, первый уже закрыла и закинула за спину, а небо тем временем заволоклось тучами и солнце пропадало. Оглянулась я, а куда идти – не понимаю. Снова покричала «Ау», а в ответ ни «ау», ни «му-му».

И тут меня от страха пробила аж до пота… А из – за дерева вышла Лешачиха-Лохматка.

– Страшная? – немного испугалась Василиса, не прекращая толочь желудочки.

– Не очень. Ты добавь ещё плёнок в ступку. Народу много на общих харчах объевшихся и нужно сухих травок докрошить. – Ведунья не спеша стала отрывать травы от сухих пучков. – Так-то Лешачиха похожа на обыкновенную бабу, только волосы не в косы заплетены, а простоволосые торчат в разные стороны и мох с на них свисает. Ноги у Лешачих странные. У них босые ступни вывернуты наоборот, пятками вперёд. Смотреть жутко. Тут я вспомнила, чему учила бабушка. Когда заблудишься, нужно переодень лапти задом наперёд, и они сами тебя выведут в нужную сторону.

– Мне бабушка тоже самое советует, – вспомнила Вася.

– Не перебивай… Так вот, глядя на меня Лешащиха перетопталась, но молчала. Я тряпицу с яичным пирожком оставила на пеньке, а она махнула в нужную мне сторону…и сгинула. Пройдя совсем недолго, я оказалась на опушке берёзовой рощи. А впереди поле со льном, значит, я рядом с деревней. Льняных наделов у нас немного, а этот был княжеским, до небосклона тянулось.

Встала я у берёзы, прислонилась лбом к белому стволу, поблагодарила Лешачиху за подсказку. А тут прямо передо мной появился высокий парень в широких портах и светлой рубахе, ткнул меня в бок своим туесом с грибами:

– Слышь, девица, где ближняя деревня, кушать хочу, с утра голодный.

– Здесь рядом, по краю поля нужно дойти до пшеницы, а там уже и крыши будут видны.

Я отвечаю, а сама боюсь парня. Он чужой, а никогда не знаешь, как себя поведёт чужой человек. Тут начался дождик. Я стою и капли у меня стекают с платка на грудь. А парень стоит красивый, кудрявый. С его волос, перехваченными берестяной повязкой стекал на лицо дождик, на бородку, на усы, и он смешно с них слизывал воду. И я перестала бояться.

– Вместе пойдём, – сказал парень. – А то я лесу видел диких, они тоже грибы собирают. Могут обидеть.

– Пойдём, – сразу согласилась я.

И пошли мы с ним по лесу. Оба мокрые, дождь льёт, а мы улыбаемся друг дружке.