Василий Арсеньев - Терракотовый император

– Имя! – потребовал от него этот грозного вида человек. «Мин цзы 2 2 Имя (кит.) – прим. авт. , – подумал про себя Андрей. – Что-то знакомое!» Но он так и не вспомнил, что означает это слово.

– Он, кажется, немой, – подал голос воин, который привел Андрея.

– Час от часу не легче! – повысил голос начальник заставы. – И что нам теперь с ним делать?

– Может, отвезти его в город и показать людям на площади? Чай, кто-нибудь признает его! – предложил воин, затаив улыбку в уголках губ своих.

– Вот, ты этим и займись! – подхватил его слова начальник заставы. – Но для начала распорядись покормить этого мальца, а завтра отправляйся с ним в город.

Сказано-сделано! Андрей в тот день уснул возле костра сытым, а наутро он впервые в своей жизни попытался без посторонней помощи оседлать лошадь. Но в седло, лишенное стремян, низкорослому отроку не удалось залезть; между тем, зрелище его безуспешных попыток изрядно повеселило солдат гарнизона той заставы. И они смеялись, пока, наконец, один из них не сжалился над отроком и не подсадил его на коня.

Теперь Андрей сидел в седле, крепко держа поводья в своих руках, и сразу стал осваиваться с тем, как править лошадью (он видел это и раньше, но никогда не делал сам).

– Смышленый мальчик! – похвалил отрока воин, – тот, что помог ему сесть на лошадь. Услышав слово «хай цзы» (мальчик), Андрей впервые понял, что сказал ему незнакомец, а потом он поскакал следом за своим провожатым, которого звали Мин.

Двое, – вооруженный мечом крепкий воин и хрупкий десятилетний отрок, – ехали по ухабистой утоптанной копытами лошадей дороге. Справа в нескольких сотнях верст 3 3 В Китае основная мера длины – ли (чуть более 500 метров) – прим. авт. от них несла свои могучие воды великая Желтая река (Хуан-хе), а в другой стороне вдалеке тянулись пологие горные хребты.

***

Примерно через час пути эти двое достигли первого селения, застроенного бедняцкими глинобитными домами, – там жили простые крестьяне, которые сеяли пшеницу на полях. Под вечер все они были собраны старостой на площади. Однако никто из тех людей так и не признал в неизвестном отроке своего родича.

Андрея в тот день обступили со всех сторон: долго разглядывали, пытались расспрашивать, но он почти ничего не понимал из того, что ему говорили. Между тем, на вопрос об имени, который снова прозвучал, он хотел было что-то сказать, но в последний миг его голос осекся. «Как я должен теперь называться?» – задумался Андрей спустя некоторое время (после того, как закончились эти смотрины, а его накормили и спать уложили – на этот раз в помещении на тростниковой циновке).

«Почти не осталось сомнений, что я оказался в Китае, – продолжал размышлять он про себя, лежа на полу и глядя в потолок, залитый потоком лунного света. – А, стало быть, я должен соответствовать! Какие фамилии распространены в этой стране? – задал он сам себе вопрос, и первое, что пришло ему на ум, было – Ли. – Да, пожалуй, это то, что надо! Итак, отныне я – Ли. Но это фамилия, а что – с личным именем?»

Андрей долго мучился этим вопросом, вспоминая все известные ему китайские слова. В конце концов, он решил, что, «поскольку это его вторая жизнь», имя должно быть подходящим – Эр 4 4 Два, второй (кит.) – прим. авт. .

Итак, теперь у нашего героя появилось новое (китайское) имя – Ли Эр. «Лед тронулся!» – подумал он и несколько приободрился, однако потом ненароком вспомнил человека, который когда-то пытался учить его китайскому языку. И за этим первым образом потянулась целая вереница воспоминаний о прошлой жизни. Мало-помалу он погрузился в них с головой, и от этих мыслей грусть-тоска захлестнула его душу…

Остаток ночи Андрей (он же – Ли Эр) провел, не смыкая глаз, а потому наутро встал со своей жесткой постели в совершенно разбитом виде и подавленном состоянии духа.

Между тем, его спутник – чжаосец по имени Мин после завтрака, которым их попотчевали хозяева того гостеприимного дома, усадил отрока на коня, и они продолжили свой путь…

***

Два часа спустя наши путешественники въехали в какой-то захолустный городишко, не обнесенный стенами, но с множеством зданий и значительным населением.

Андрей оглядывался по сторонам, рассматривая дома под двускатными черепичными кровлями и людей, спешащих по своим делам по той улице, которая вскоре привела их к центральной площади, в тот будний день до предела запруженной народом. Он не знал, что у китайца Мина на уме, а потому думал, что вчерашняя история повторится, – его снова ждут «смотрины». Однако чжаосец оказался весьма предприимчивым человеком, – сообразив, что мальчик явно не местный и что его никто не будет искать, он решил заработать на нем деньги. А потому теперь спешился и, взяв под уздцы обе лошади, двинулся к той части рыночной площади, где торговали невольниками (чжаосец Мин однажды продавал здесь пленных варваров, пойманных на границе, а потому знал, куда следует идти).