Сергей Смирнов - 1+4. Одна правдивая история и четыре байки

Перейдя Гутлянку, наши солдаты рассредоточились по фронту и, как показывали в лучших патриотических фильмах, с криком: «Ура, за Родину, за Сталина!» – бегом устремились на Лысую гору. Вот тут началось самое страшное: немцы открыли прицельный ружейно-пулеметный и минометный огонь по наступающему подразделению. Наши солдаты падали, устилая своими телами подступы к Лысой горе. Атака была отбита противником как-то очень легко и обычно, как сейчас говорят «в рабочем порядке». Немецкий взвод положил роту советских солдат без героизма и пафоса, используя свою национальную педантичность в подготовке позиций, налаженную систему взаимодействия и тактическое преимущество выбранной местности.

Второй и последующих атак на этом всеми забытом участке фронта не последовало. Наверное, командование решило не посылать больше людей на верную смерть, а возможно, просто командование не дало дополнительных сил и подкрепления. Своего же личного состава после этой атаки больше не осталось. Все ребятки так и остались лежать на склоне Лысой горы.

Через некоторое время немцы сами оставили линию обороны, наши подразделения спокойно, без боя заняли вражеские траншеи. Около нашей землянки проходила проводная линия связи. Немцы, оставляя свой рубеж обороны, педантично, по-хозяйски смотали кабель по всей деревне и забрали его с собой.

Воцарилась тишина – ни одного выстрела. Никакого подкрепления нашим солдатам, занявшим без боя Лысую гору, не было направлено. Силы и средства наших войск оставались за Гутлянкой. Используя это затишье и зная, что наши войска в занятых траншеях остались без снабжения, достаточного количества боеприпасов и наверняка без связи, немецкое командование часа через два по Марковому рву из своего тыла вывело два танка с десантом на броне к траншеям на Лысой горе. Сделав по несколько выстрелов из танковых орудий по позициям, где уже находились наши солдаты, немецкая пехота устремилась к своим траншеям, оставленным ими же в первой половине дня.

Нашим солдатам пришлось оставить Лысую гору и отойти за Гутлянку. К концу дня немцы основательно укрепились в своих траншеях, восстановив всю оборонительную инфраструктуру и инженерию позиций. В течение семи-десяти дней фашисты оставались в траншеях, готовые к отражению новых советских атак.

Ежедневно с наступлением темноты фашисты трассирующими пулями поджигали дома (крыши были из соломы) в поселке Заречье, расположенном на противоположном берегу Гулянки, занимаемом советскими войсками. Таким образом они освещали позиции наших войск. Подобная тактика полностью сводила на нет попытки наших войск подготовить наступление на этом участке в ночной период. За несколько ночей фашисты целиком сожгли поселок Заречье. Наша же деревня Гута, находившаяся на противоположном, немецком берегу речки, не пострадала. Что ни говори, а наши войска относились с большей заботой к своему народу, хотя, по сути, могли делать то же самое для демаскировки фашистских позиций.

За день до ухода из нашей деревни немцы начали уносить снопы ржи, находившиеся на Шаблинском гумне рядом с ветряной мельницей, построенной Зычковым Герасимом и его двоюродным братом Зычковым Петром. Вечером мельницу подожгли. Фашисты также забрали весь скот и угнали его в фатерлянд. На всю деревню, где было порядка ста домов, осталось не более пяти коров. В нашей семье из живности осталась одна кошка.

Немцы уходили тихо, ночью, не давая возможности нашим войскам предугадать их действия. Для пущей маскировки они в обычном режиме стреляли из пулеметов и освещали ракетами передний край наших войск.

Утром стало непривычно тихо. Но тут пришли наши солдаты и жизнь в деревне закипела с новой силой. Несмотря на то что, отступая, немцы забрали практически все, самогонку супостаты найти и увезти в подарок Гитлеру так и не смогли. Стратегический продукт стал наградой за преданность ему и Родине для наших солдат и всех жителей деревни.

На следующий день похоронная команда начала собирать тела погибших солдат на Лысой горе. Братская могила была вырыта на окраине деревни Гута. Со стороны, где и находилась та самая высота, занесенная в не имеющие стратегического значения оперативные сводки как Лысая гора. Я и другие ребята деревни стали свидетелями погребения. Погибших солдат раздевали: снимали шинели, телогрейки, шапки и сапоги. В братскую могилу укладывали рядами, записывая каждого погибшего в реестр, указывая порядковый от края братской могилы. Ряды перекрывали плащ-накидками. Всего в братской могиле было захоронено тридцать шесть человек. По весне, после схода большой воды, когда Гутлянка вернулась в свое обычное русло, были найдены еще тела погибших солдат. Эти тела уже не хоронили в братской могиле, а просто прикапывали на том месте, где они были найдены. Никто даже не удосужился посмотреть карманы гимнастерок. Никто не видел документы тех солдат. Так что, скорее всего, лежит тот боец под Лысой горой и сейчас, и никто не знает, какого он роду племени. А родственники получили в том далеком 1943-м обычное извещение «О пропавшем без вести бойце советской армии».