Эвелин Энтони - Виктория и Альберт

Это был сложный год. Франция решила упрочить свою власть, поддержав борьбу за свободу Италии. Французская армия под командованием Наполеона III вошла в Италию, чтобы помочь ей завоевать независимость от Австрии, но затем еще до того, как произошла решающая битва, заключила с Австрией мир.

Видимо, племянника великого Бонапарта мучила сцена сражения в Сольферино. Он носил то же самое имя, но не был гением и не был таким же бессердечным, как другой император, который решительно вел свои армии в сражениях и побеждал в них.

В своих уединенных домах в Осборне и в Балморале, Виктория и Альберт работали над дипломатической почтой, внимательно, от корки до корки прочитывали газеты, отмечая для себя особо важные статьи. Виктории было теперь странно вспоминать то время, когда Мельбурн работал вместе с нею. В то время она лишь мельком просматривала огромные кипы корреспонденции и никогда не читала газет, если только там не было чего-либо связанного с ней самой. В то время Виктория часто писала письма министрам, послам и главам государств. Теперь они с Альбертом, кажется, ничем больше не занимались, а только постоянно работали. Для него работа стала маниакальной страстью. Он выглядел таким усталым и старым, что временами Виктория прямо-таки ужасалась. Она откладывала в сторону бумаги и становилась на колени перед ним, умоляя его пойти прогуляться или хотя бы прилечь на часок и отдохнуть.

Сама же она, как и прежде, не уставала. И даже будучи снова беременной, вполне могла выдержать его убийственный режим работы и все равно оставаться бодрой вечером. У нее было поразительное здоровье. Казалось, под давлением обстоятельств она только расцветала, тогда как Альберт засыхал от перенапряжения. Он выглядел таким грустным! Принц так и не пришел в себя, после того как Вики отплыла в Германию после замужества.

Свадьба Вики была великолепна! Хотя не обошлось без осложнений. Родители жениха настаивали, чтобы венчание проходило в Пруссии! Сердитое письмо Виктории напомнило родителям Фредерика, что не каждый день член их семейства женится на старшей дочери королевы Англии и венчание состоится в Англии или не состоится вообще.

Но все равно свадьба была прекрасной. Вики выглядела такой хорошенькой и вела себя с таким достоинством, что Виктория позабыла о своем раздражении против дочери и желании, чтобы она поскорее убралась из Англии. Мать безудержно рыдала при расставании.

Дочь и отец не так очевидно проявляли свое горе. Они разговаривали и пытались улыбаться за несколько минут до того, как отплыло судно из Крейвсенда. Шел снег, и, несмотря на меха, молодая прусская принцесса дрожала, когда прощалась с отцом. В тот момент они удивительно походили друг на друга. Бледное осунувшееся лицо преждевременно постаревшего мужчины с остывшими глазами и совсем молоденькая девушка, кусавшая губы, чтобы не разрыдаться… Она уплывала в новую жизнь и в чужую для нее страну… И в эти последние молчаливые моменты прощания она вдруг почувствовала, что впереди ее ждут долгие годы грусти.

– Дорогой мой папочка!

Наверное, минуту Альберт не отпускал ее из своих объятий, таких же нежных и крепких, как в те времена, когда она была крохотной малюткой. Альберту, человеку сдержанному и застенчивому, было трудно открыто проявлять эмоции, и годы, прожитые с Викторией, только загнали еще глубже его чувства. Он обожал свою дорогую Вики! Его чувство к ней было глубоким, теплым и нежным. Только сейчас, когда терял ее навсегда, он смог немного расслабиться и крепко обнять свою девочку.

– Дорогое мое дитя, благослови и сохрани тебя Боже!

В следующий момент Вики взбежала по трапу и исчезла из виду. Щека Альберта была еще влажной от ее слез. Хотя он ждал на пронизывающем ветру, пока корабль не скрылся из виду, Вики так и не вышла на палубу, чтобы помахать ему на прощание. Она сидела в своей роскошной каюте рядом со смущенным мужем и рыдала так, будто у нее разрывалось сердце.

– Барон Стокмар, ваше величество.

Виктория сидела одна в своем кабинете в Виндзоре. Увидев согнутую хрупкую фигуру барона в дверях, она встала и пошла к нему навстречу. Ее камердинер закрыл двойные двери. Они остались одни, и Виктория протянула барону обе руки, а он наклонился, чтобы поцеловать их.

– Дорогой барон, проходите и садитесь.

Подобное приветствие, прозвучавшее из уст королевы, было выражением почитания, и Стокмар понимал это. Когда она была молода, то относилась к нему проще, потому что он был близок к Альберту. Но в последние годы ее привычки изменились, стали более жесткими, как черты ее лица. Это была маска гордости. Когда королева посылала за своими приближенными, даже близкие ей люди иногда простаивали на ногах по часу или больше, дожидаясь аудиенции. Стокмар подумал, как она раздобрела. Он поблагодарил королеву и сел в кресло рядом с ней. У нее стали очень пухлыми руки, и браслет с миниатюрным портретом Альберта врезался в кожу. Щеки выглядели чересчур толстыми в сочетании с жесткими, внимательными глазами и крючковатым носом. Очень некрасивая и внушающая страх женщина! В ней не осталось и следа от веселой импульсивной прежде девушки, доставлявшей столько волнений своим советникам.