Николай Богословский - Чернышевский

Первое беллетристическое произведение, с которым Николай Гаврилович познакомил своих товарищей в Александровском заводе, носило название «Старина». Роман этот не уцелел, но содержание его в общих чертах известно по воспоминаниям Стахевича и Шаганова. В нем изображалось провинциальное общество начала пятидесятых годов. По словам Стахевича, беллетристический талант Чернышевского сказался в этом автобиографическом произведении наиболее выпукло и сильно. Чувствовалось, что Чернышевский запечатлел здесь мысли, переживания и события, глубоко запавшие ему в душу в молодые годы.

Центральное место в романе занимало описание крестьянского бунта, подавленного силой оружия. В заключительной сцене рассказывалось, как скрывшийся и разыскиваемый властями предводитель бунтовщиков тайно явился переодетым мещанином к герою романа – Волгину. Между ними произошел короткий разговор, в конце которого Волгин неожиданно для собеседника наклонился к его руке и поцеловал ее. Затем Волгин содействовал устройству этого человека, добыв для него паспорт и небольшую сумму денег; тот поселился в каком-то городе в качестве мелочного торговца.

Трудно сказать, в какой мере переплетался в этом романе вымысел с действительными событиями и была ли в жизни Чернышевского именно такая встреча с главарем крестьянского бунта. Но в одном из писем Чернышевского есть прямое признание, что когда-то в молодости он, пренебрегая обычаем, поцеловал руку мужчине.

Одно из наиболее выдающихся сибирских произведений Чернышевского уцелело и еще при жизни его было опубликовано за границею. Это роман «Пролог», вводящий нас непосредственно в гущу политической борьбы, разыгравшейся в конце пятидесятых годов вокруг осуществления так называемой «крестьянской реформы» 1861 года.

«Пролог» является во многих отношениях образцом настоящего социального романа. Правда, рассчитывая напечатать роман в России, Чернышевский стремился завуалировать его подлинное содержание и еле сдерживаемую резкость направления. Но ненависть автора к царизму и крепостничеству, презрение его к либеральным болтунам-«эмансипаторам», показавшим себя во всей красе в дни осуществления «крестьянской реформы», бьет через край в произведении, изображающем эту эпоху. В.И. Ленин, цитируя то место «Пролога», где герой романа Волгин убеждает своего друга в том, что нет никакой существенной разницы между «прогрессистами» и помещиками, писал: «Нужна была именно гениальность Чернышевского, чтобы тогда, в эпоху самого совершения крестьянской реформы (когда еще не была достаточно освещена она даже на Западе), понимать с такой ясностью ее основной буржуазный характер…» [52] В.И. Ленин. Сочинения, т. 1, стр. 263.

«Пролог», кроме того, – ценнейший автобиографический документ, помогающий уяснению многих сторон личности и мировоззрения самого Чернышевского, его ближайших друзей: Н. Добролюбова, Сигизмунда Сераковского и других.

Происхождение фамилии главного героя – Волгин – прозрачно: родной город автора расположен на Волге. Описание внешности, манер и особенностей характера Волгина сразу наводит на мысль о самом авторе (Волгин близорук, щурит глаза, носит очки. Он работает, не разгибая спины. «Ни один литератор не пишет столько…», «Всегда работает целый день, как встал, так и за работу, – и до поздней ночи»). Заботы о жене («Тебе надобно иметь экипаж, пару лошадей…»), стремление подшучивать над собой, застенчивость, внешняя неловкость Волгина – все эти мелкие черточки, собранные воедино, сразу вызывают представление о Чернышевском, каким мы знаем его по многочисленным биографическим данным.

В самом «Прологе» есть места, прямо перекликающиеся с подлинным дневником Чернышевского 1852–1853 годов. Вспомним то место, где Волгин предупреждает свою жену об опасности, угрожающей ему со стороны правительства. «За мое здоровье и за глаза ты напрасно опасаешься, поверь мне – одно может повредить тебе с Володею: перемена обстоятельств. Дела русского народа плохи. Но моя репутация увеличивается. Два-три года – и будут считать меня человеком с влиянием. Пока все тихо, то ничего… Но, как я говорил, и сама ты знаешь, дела русского народа плохи. Перед нашей свадьбой я говорил тебе и сам думал, что говорю пустяки. Но чем дальше идет время, тем виднее, что надобно было тогда предупредить тебя…»

В последних строках автор прямо напоминает своей жене (ей и посвящен «Пролог») о тех давних разговорах с нею перед свадьбой, которые записаны им в дневнике. Облик Волгиной и взаимоотношения ее с мужем передают черты характера Ольги Сократовны и особенности семейных отношений Чернышевских.